Океан вне закона. Работорговля, пиратство и контрабанда в нейтральных водах

Вероятно, на этом мой сюжет о Сомали должен был закончиться. Покидая Африканский Рог, я думал, что проведу несколько следующих недель за обработкой собранного материала и написанием статьи. Я рассчитывал за это время как следует осмыслить свою поездку – в частности, разобраться, кто же из пунтлендских охранных группировок, вороватых чиновников и сухопутных «отморозков» на деле является настоящими пиратами. После этого оставалось только изложить все в некоем логическом порядке.

Увы, так легко я не отделался. Мешало какое-то неясное недовольство, мысленный зуд, и я, чуть ли не помимо воли, продолжал задаваться новыми и новыми вопросами. Можно было написать большой репортаж о том, как хорошая новость о создании морской полиции в несостоявшемся государстве обернулась плохой стороной. Но это было бы слишком просто. Дело не ограничивалось ситуацией в Сомали, требовался подробный анализ. Подобные болезненные проблемы встречаются в других странах и используются в чьих-то шкурных интересах, что только усугубляет трудности.

Этот зуд терзал меня еще добрых девять месяцев, из-за него я вдруг садился в самолет и летел то на Мальдивы, то в Джибути, то в Техас, а потом в Таиланд и Камбоджу. В первую очередь мне хотелось больше разузнать о таиландских траулерах, которые отчаянно старались скрыть от меня власти Пунтленда. По причинам, которые для меня и сейчас не до конца понятны – возможно, это были угрызения совести вперемешку с упрямством, – я был убежден, что теперь обязан выяснить, что именно происходило на этих судах и, в особенности, из кого состояли их команды. И хуже всего было навязчивое ощущение, будто участвуешь в садистском порнофильме и, выставляя зло на всеобщее обозрение, ничего не делаешь для его исправления. Именно страх перед этим навязчивым ощущением и не позволял мне обнародовать эту историю.

Через несколько недель после моего бегства из Пунтленда таиландские траулеры приостановили промысел и встали на якоря близ Босасо. Чиновники в Могадишо все больше возмущались тем, что Пунтленд позволял иностранцам ловить рыбу в сомалийских водах без разрешения федерального правительства. «Сомалийская семерка» перегружала добычу на рефрижератор «Виздом си рифер», которому предстояло доставить ее во Вьетнам. Таиландские власти обратились к вьетнамским с просьбой остановить судно, когда оно войдет в территориальные воды, и осмотреть его груз и команду. Вьетнамцы проигнорировали запрос.

Я продолжал поддерживать связь с источником в Сомали, Он был знаком с охранниками, сопровождавшими таиландские суда, и сумел уговорить приятеля пронести сотовый телефон на один из траулеров, стоявших на рейде неподалеку друг от друга. Охранник начал присылать мне фотографии и сообщения, в которых показывал моряков и условия их труда. Другой источник в правительстве Пунтленда начал поставлять мне важные документы, в том числе отчеты об улове, регистрационные отчеты и копии промысловых лицензий.

Однако главный прорыв был достигнут, когда удалось разузнать номер еще одного сотового телефона, использовавшегося дюжиной моряков «сомалийской семерки» для тайной связи с близкими. Исчерпав счет, моряки утратили эту возможность. Я представил моему знакомому из Босасо юриста-правозащитника, который знал, как анонимно пополнить этот счет. Правозащитник перевел деньги, и моряки возобновили отправку СМС семьям. Через некоторое время меня, с разрешения моряков, включили в их список контактов.

На основе этой информации, поступавшей ко мне разными замысловатыми путями, я начал выстраивать картину того, что происходило на судах «сомалийской семерки», стоявших на рейде у порта Босасо. Всего в командах насчитывалось около 240 человек – камбоджийцев и тайцев. Сотрудник министерства рыболовства Пунтленда, которому довелось посетить несколько судов, сказал, что работа на них шла непрерывно (по его оценке, смены длились по 20 часов). Легко одетые работники морозильных камер страдали от обморожений, как сообщал один матрос. Один из моряков-камбоджийцев сошел с ума («Все время сидит в углу и разговаривает сам с собой»). Остальные моряки по большей части умоляли помочь им вернуться домой. «Неужели кто-то пришел нам на помощь?» – написал один из них своим родным, увидев барражировавший поблизости вертолет.