Океан времени

Лететь куда-то без сознанья…
И все забыто, все прошло.
Нет времени, нет расстоянья,
Нет жизни — холодно, светло.

Печален воздух помертвелый.

Куда ни глянешь — всюду свет —
Пустынный, незнакомый, белый,
Он не от звезд, не от планет.

Он сам себя поит лучами,

Он сам — и луч, и тишина.
Я солнце трогаю рунами,
Оно отходит, как волна.

Оно не жжет, оно не греет,

Бессмысленно, как все кругом,
Оно колышется и реет
В пустынном, ясном, ледяном.

В загробном этом океане

Душа моя не видит дна,
Слабее звездных содроганий
Без цели прядает она.

Я стал лучами ледяными,

Ни вздоха, ни мольбы, ни слез…
И вдруг мое земное имя
Знакомый голос произнес.

И вот стакан воды холодной,

И близко, близко надо мной
Твой образ, до чего не сходный
С тем холодом и смертью той,

О, эти пальцы, эти руки,

О, дай мне голову твою —
После чудовищной разлуки
Тебя, я, плача, узнаю.

Одета в дым голубоватый,

Любовь счастливая моя,
Ты будешь в небе мой вожатый,
Там без тебя застыну я.

«Против воли, через силу…»

Против воли, через силу
Пусть они или оне
Не приходят на могилу,
Вспоминая обо мне.

Только ты, одна живая

Для меня среди живых,
Приходи, не забывая
Корма для моих друзей.

Чтобы, разбирая крошки

(Звуки с воли за стеной),
Долго клювики и ножки
Копошились надо мной.

«Стоит распятье на горе…»

Стоит распятье на горе
В снегу, в открытом поле…
И мне бы умереть в добре
Вот так по Божьей воле.
Но чтобы городская плоть
С ее ошибок адом
Не так висела, как Господь,
А как разбойник, рядом…

ПРЕДСМЕРТНЫЕ СТИХИ. 16–17 декабря 1958 [6]

«Дай мне погрузиться в ощущенья…»

Дай мне погрузиться в ощущенья,
Страшно удаляться в небеса,
Я лечусь от головокруженья,
Вслушиваясь в жизни голоса.

В восхищенье всё меня приводит:

И стада, и птицы, и поля.
Я старею, из-под ног уходит,
Но сильнее радует земля.

Как могила, глубока природа,

Жизнь в нее заглянет и дрожит…
Есть в любви чистейшая свобода:
От любого страха исцелит.

«Есть у каждого и страх, и боль…»

Есть у каждого и страх, и боль,
И ему доверенная роль.
Только наша боль совсем не та,
О которой переутомленные:
Мы с тобой как дерево креста.
И ладонь, гвоздем соединенные.

«Не времени, а совести стенанья…»

Не времени, а совести стенанья,
Всё остальное только дым,
И нет для нас ужаснее страданья,
Чем нами причиненное другим.

«Неизбежное сигнал даёт…»

Неизбежное сигнал даёт,
Но безумие останови-ка!
Только широко открытый рот
Для огромного, как небо, крика.

И такое из недвижных глаз

Горестно ликующее: поздно,
Словно в первый и последний раз
Жизнь свою оплакал, но бесслёзно.

«Губы иссохли, остались уста…»