Ох уж эта Алька (СИ)

- Дык... стреляли!

- А-а-а, - значительно протянула девчонка, но тут в котедже опять что-то упало, Алька быстро оглянулась и скомандовала: - Валим!

Спрятались они в каком-то хозяйственном углу, битком набитом всяким инвентарём. Там и сидели, маскируясь под лопаты, пока по двору гуляло звонкое "прыбью чертяку!".

- Шо ты такое сделала? - удивился Муха, когда опасность в целом миновала. - Страдает человек. Тебя зовёт...

- Ага, плачет... - отмахнулась Алька. - Тётя Аня у нас, оказывается, моли боиться.

- Какой моли?

- Большо-о-ой... бе-е-елой... Из шкафа!

- Алька, ты зараза, - укорил Муха, но девчонка на призывы к совести только хмыкнула.

- Ладно, - поднялась она, - чё сидеть, пошли к Мургабу. Только ти-и-ихо!

Они прокрались вдоль стены. Алька выглянула за угол, убедилась, что всё чисто и не глядя махнула рукой - пошёл! Муха кинулся вслед за нею, пригибаясь как под обстрелом. Остановились только, когда пересекли открытое пространство и присели под невысоким крашеным извёсткой заборчиком. Алька еще раз убедилась, что слежки нет, и быстренько сиганула внутрь. Мухе тоже пришлось изобразить диверсанта, правда не так удачно.

- Нэвжэ всё так серьёзно? - шёпотом спросил Муха, отряхиваясь от извёстки и проверяя штаны на предмет повреждений.

- Ато! - хмыкнула Алька, разворачиваясь и тоже отряхивая ладони. - Ну, кажеться оторва-а-а...

И застыла, обнаружив перед собой унылую морду Митрофана. Ослик тоже не сразу понял, какая беда свалилась на его серую голову. Секунду они таращились в замешательстве друг на друга.

- Ми-и-ить... ти-их... - начала Алька как можно более примирительно и даже сунула руку в карман за угощением, но Митрофана это не успокоило. Едва до него дошли масштабы катастрофы его личного маленького мира, как он самозабвенно раззявил пасть и со всей дури потянул воздух:

- Ыыыг...

Но выдохнуть его в горестном рёве не успел.

- Нъ-на! - "выстрелила" Алькина рука и увесистая морковка воткнулась ему меж зубов. Раздалось сочное "хрррумм!" и ослик ошарашенно зачавкал угощением.

- А теперь точно валим! - Алька схватила Муху за рукав и потащила от опасного места. Муха волокся и только удивлялся, за каким лешим ему это надо. Наконец, со всеми предосторожностями они укрылись в деннике у Мургаба. Тот только подозрительно посматривал, чего это они такие загадочные - принышкли в уголочке, за ручки держатся, помалкивают.

Вообще, разговаривать было и не обязательно. Вполне хватало Алькиного присутствия. Они как-то незаметно сцепились пальцами и Мухе было ужасно приятно чувствовать её маленькую ладошку в своей руке. Правда, это мешало поползновениям обнять девчонку, ну да ладно... Не всё же сразу!

- Женька-а-а, - неожиданно озвалась на свои мысли Алька, - а почему ТЫ меня не боишься? - и выжидающе уставилась на Муху.

- Почему - не боюсь? - растерялся тот. - Боюсь...

- Да-а-а?.. - Алькино личико стало катастрофически хитреть.

- Понимаешь, - решился Муха, - я ТЕБЯ боюсь больше, чем всякое там... ну, чего все боятся.

- Я такая страшная? - сейчас же закокетничала Алька.

- Жутко! - с жаром подтвердил Муха, но пока девчонка обиженно надувала губки, добавил: - Красивая.

- Ой, ви скажете... - опять ударилась в кокетство Алька, но придвинулась поближе. Муха решился и обнял её. Та хмыкнула и вообще положила голову ему на плечо. Муха вдохнул запах её волос и "уплыл" окончательно.

И вот на самом интересном месте что-то сильно грохнуло. Муха дёрнулся, Алька подскочила. Перед ними стоял Мургаб. Он нервно переминался с ноги на ногу, укоризненно тряс головой, всхрапывал.

- Коняка, ты чего? - Алька поднялась ему навстречу, потянулась как обычно погладить, но Мургаб мотанул головой и, рыкнув, крутанулся на месте.

- Ко... Мургабчик! Ты... ты что, ревнуешь?!

"Нет, я счастлив", - выразительно посмотрел тот через плечо.

- Ну ма-а-аленький! Ну что ты? - пошла навстречу Алька, но конь с тем же взвизгивающим рычанием подпрыгнул передними ногами и сорвался с места. Муха невольно сжался, когда этот двухметровый ревнивец прогрохотал мимо. А тот оббежал денник по кругу и, демонстаративно сторонясь, стал возле Альки.

- Мургабчик... лапка моя... ма-а-ассенька... - увещевала Алька, постепеннно подкрадываясь.

- Фыррр-фу! - возмущался "масенький" с высоты своего роста, но удрать уже не пытался.

Наконец, она дотянулась и погладила мощную лоснящуюся шею. Коняка гордо смотрел в сторону, но не возражал. Тогда Алька осмелела и потянулась дальше. Коняка опять фыркнул и - так и быть, прощаю! - подставил холку. Алька хищным движением запустила в шерсть обе руки. Мургаб подобрался, блаженно всхрапнул и отдал себя на растерзание. Умильную картину примерения нарушил Муха.

Покинутый и несчастный, он скучал в уголке, пока ему это не надоело.

- Ну, я наверное пойду, - поднялся он на волне ревности, с трудом сохраняя на лице нейтральное выражение типа "кирпич огнеупорный".

Алька удивлённо оглянулась, но увидела Мухино "силикатное изделие" и ресницы её, как те залонки бойниц, резко упали на глаза.