Ох уж эта Алька (СИ)

И они пошли! Алька - впереди, любуясь облаками: руки в карманах, мордашка - "цеглинкою". Конь - сзади: то злобно всхрапывая на расступившихся людей, то норовя ухватить зубами Алькину куртку или добраться мордой до спрятанных ладоней. Так, "в спокойствии чинном", они дошли до конюшни. Толпа пропустила их и неуверенно сомкнулась на безопасном расстоянии. Вот и ворота. За ними - чернота коридора и цементный пол с какими-то сенными ошмётками.

А там, наверное, и тот пресловутый "бокс"...

Сказка уверено заканчивалась и на душе, вместе с наступающими сумерками, становилось всё мрачнее и пакостней. Коняка доверчиво плелся следом. Он ей верит! А она его - в "бокс"... А с другой стороны? Небось, бешеных денег стоит, где ж еще такого держать! "Но всё равно противно, как друга предаю, - поняла Алька свои чувства и расстроилась окончательно. - Да! Это чужой конь. Дорогой конь. Богатых людей конь. И ей не то что "пхатыся до ных", даже думать за то совершенно нечего! Но... но..."

Двери бокса услужливо распахнулись. "Господи, какой "бокс"? Это же "денник" называется, - мелькнула мысль. - Халявщики бисовы, понакупают..." Алька вошла, конь - следом. Постояла. Погладила подставленный нос с длинной изящной "звездочкой". Опустила руку. Опять было потянулась. Бросила, отвернулась и, не поднимая головы, поплелась за двери.

Сзади сразу лязгнула задвижка. Алька пошла быстрее. Громкое обиженное ржание догнало её уже в воротах. Алька рванула так, что чуть не сбила Дядю Шкафа, который в первых рядах выглядывал за "як там". Ряды, и не только первые, восторженно загалдели. Посыпались всякие: "ну ты як?", "ну ты дала!", "ото жесть!", "Семен, пусти дитину, бо задусиш..." Но Алька неожиданно резко вырвалась и, провожаемая удивленными взглядами, бросилась куда-то "в поля". Потом Лидка и Муха нашли её аж под оградой. Она молча сидела, обхватив колени - глаза уже сухие, взгляд мрачный, темнее нависших над головой туч - и на все "да ладно" ответила одно: "Вдчепиться".

Преподаватель нового спецкурса вошел в аудиторию и девичья половина группы мысленно застонала. Молодой представительный мужчина в идеальном костюме оглядел студентов отчетливо голубыми очами и представился:

- Меня зовут Владислав Дмитриевич. Я буду... - он как бы запнулся, - нет, не преподавать общую геологию. Слово-то какое - "преподавать"... Геология - это во многом искусство. А еще больше - магия. Да-да, будут нам и "магические" кристаллы, и загадочное прошлое с туманным будущим (лет этак на миллиард), и превращения, которые потрясали, потрясают и еще долго будут трясти наш бренный мир. Всё это - геология, и всё это мы постараемся вместе с вами открыть.

Аудитория вдохнула и забыла выдохнуть.

- Ну, а пока волшебство не началось, давайте знакомиться.

Аудитория вспомнила... и выдохнула. Новый препод определенно нравился.

- Итак, кто у нас первый по списку?..

Перекличка-знакомство приближалось к середине, когда София начала нервно оглядываться на сидящую рядом Альку. Та была спокойна. И это настораживало. Правда, Алька "тормозила" уже дня три, с того самого пленэра. Она отчаянно грустила, её было жалко, и Софочка всячески опекала "бдну дитину". Но теперь во взгляде "дытыны" было что-то решительное, грозящее суицидом, а в Алькином случае - в особо изощрённой форме. Беспокойство Софийки не прошло незамеченным и стало волнами расходиться по аудитории. Когда же преподаватель дошел до буквы "эл", в воздухе, как в той песне, отчетливо запахло грозой.

- Ля-ШИ-не-на!

Студенты впервые услышали, как преподаватель правильно прочитал заковыристую Алькину фамилию, даже выделив нужный слог!

Алька молча поднялась.

- А зовут вас как?

Последовавшая пауза убедила всех, что тучи уже над головой. Но девушка, как бы давая последний шанс на мирный исход, с тихим нажимом произнесла:

- А-аля.

- А полностью как? - продолжал нарываться преподаватель.

Снова пауза, во время которой Софка успела помянуть "и бога, и черта, и святу Варварку".

- Я стесняюсь, - так же тихо проговорила Алька, скромно потупив очи.

Всё! Гром грянул, мечи звякнули, щиты брякнули. Бой начался, а тишина в аудитории стала бы предметом гордости любого лектора.

- Ну-у... если не хотите...

- Да чего уж, - тяжко вздохнула Алька, - Аллегория я. - И, как бы объясняя неловкость, протянула: - Ро-о-дители...

Владислава Дмитриевича что-то всё же насторожило: то ли сдавленное хрюканье на задней парте, то ли приоткрытые рты на передней. Его глаза метнулись к списку, а чело слегка нахмурилось.

- Ляшинена, - прочитал он официальным тоном, - "О" "ЭМ"... Ну, судя по инициалам, вы не Аля, вы - Маня.

- П-почему? - От неожиданности Алька тупо сморгнула.

- Потому что, как та известная Маня, не знаете, как пишется - "аблигация" или "облигация".

Грянул такой ржачь, что из коридора заглянул дежурный по этажу. Владислав Дмитриевич чисто магическими пассами успокоил сначала ответственное лицо, потом утихомирил лица безответственные, бьющиеся головами об столы.

- Ну, а теперь - правду и только правду.