Ох уж эти тёмные

Да уж, пора определиться, однако, кто подскажет рецепт, как это сделать? Император закусил губу и вернулся в зал, где Осантейя опять вернулась в объятия Тиллийса. Тоже эльф. Тоже Император. Иллинойс сграбастал со стола бутылку вина, продегустировал ее содержимое, нашел вино вполне приличным и достойным обрести вечный покой в его желудке, но…

Брошенный на пол огрызок, скользкая подошва сапог и открытая бутылка взмывает вверх, делает кульбит и приземляется на белокурую голову незнакомой эльфийки. Иль проявил чудеса скорости и ловкости, подхватив левой рукой драгоценную тару, а правой девушку. Бросив удивленным гостям «обморок», он торопливо сунул кому-то в руки бутылку, а на свои взвалил жертву несчастного случая. Из бального зала он выбежал не оглядываясь.

— Это похищение? — Заволновались встреченные в коридоре стражи.

— Нет, — рявкнул эльф. — Это любовь с первого взгляда — сражает наповал, как видите! — И продолжил путь, дергая ручки дверей. Нашел открытую, ввалился внутрь, сбросил ношу на диван и отдышался. Нащупал на столике рядом с диваном вазу, выкинул из нее цветы и щедро плеснул водой на голову. Уф, уморился! А ведь еще ничего не кончилось — эльфийка-то может и не очнуться… Хорошо начинать дипломатические отношения с враждебной страной, имея в кармане симпатичный труп ее подданной.

Девушка на диване вскрикнула и села. Она выставила перед собой руки и раскрыла рот, но темные мгновенно оказался рядом, положив ладонь на прелестные розовые губки.

— Не кричи, — шикнул он и ойкнул — в мякоть вцепились острые зубки.

— Нахал! — Извернувшись, эльфийка залепила ему пощечину. Иль отшатнулся и прижал руку к пылающей щеке. Что за день сегодня такой? Почему каждая женщина считает своим долгом отдубасить его? — Гад! — В лицо Итератору прилетела диванная подушка.

— Прекрати драться! — От второй Властелин увернулся, но словил третью. Секундное затишье, и в мужчину полетела ваза. Демон, так и до тяжелых предметов дело дойдет — эльфийка уже тянула к себе металлический стол. Иллинойс прыгнул через спинку дивана, придавил сопротивляющуюся девушку телом, нашел ее руки и вытянул их за головой эльфийки, сжав в кольце своих пальцев.

— Сволочь! — Ее зубы сомкнулись на кончике носа Императора.

— Твою мать! — Рыкнул эльф, чувствуя желание придушить незнакомку.

— И не смей трогать мою маму! И вообще оставь всех моих родственников в покое! Сколько раз повторять, что я не выйду за тебя замуж? — Зло выкрикнула девушка, не переставая елозить под ним. Ее острые коленки доставляли темному немало неудобств, грозя на некоторое время оставить его без определенных радостей жизни. Плотнее сдвинув колени, Иль слегка сдавил горло эльфийки и приговорил ей в ухо:

— Нисколько! — Он снял маску.

— Оу… — вгляделась в незнакомое лицо девушка. — Ошибочка вышла, — она улыбнулась и скромно прикрыла глазки. — Я вас за своего надоедливого жениха приняла.

— По последней фразе я понял, — буркнул Властелин и отпустил девушку. — А что: бутылкой по голове и в любую свободную комнату — его излюбленный прием общения с девушками? — Миролюбиво поинтересовался темный.

— Примерно. Вот я и подумала…

— Давайте не будем повторяться. Ну, раз вы в порядке, то предлагаю вернуться на бал. А вы точно в порядке? — Переспросил он. — Возможно ваше ммм, нападение на меня явилось следствием травмы головы?

— Да нет. Скорее последствиям травмы явилось кое-что другое, — задумчиво пробормотала эльфийка, поднялась, поправила платье и протянула руку Илю. — Идем, скоро Тиллийс Великолепный будет произносить речь.

Властелин скривился. Он радовался, что они поздно пришли и все пропустили, оказывается, в Лесу Вечности все наоборот, и скуку на конец вечера оставляют. Придется постоять, послушать, если сбежать не получится — и только потом наведаться в комнату к старому знакомому, чья одежда стала причиной знакомства нового и завалиться спать. До обеда. Неее, до ужина! К нему Кель как раз со всеми проблемами разберется.

Они вернулись в зал, подошли к столу, нацелились на пару яблок и… Прозвучал гонг. Спутница Иля, имя которой он не удосужился спросить, вернула яблоко на стол и хлопнула по руке темного, вонзившего в зеленый бок яблока зубы.

На возвышение, где стояло одинокое хрустальное кресло, поднялся Тиллийс, за руку он держал Кель, так и льнувшую к боку Императора Леса Вечности. Даже зная о притворстве, фигура герцогини рядом с другим мужчиной вызывала жгучую зубную боль.