Охота на черного короля

– «Из-за леса, из-за гор ехал дедушка Егор…» – Он остановился напротив стула, на котором сидел Вадим, и выпалил: – Вы меня за болвана держите, да? Бюхнер прибежал к администратору гостиницы, на нем лица не было… на Бюхнере, не на администраторе… Сказал, что видел, как вы спускались в подвал и несли вот это. – Взмах в сторону стола, на котором стоял окаянный ящичек, начиненный взрывчаткой. – Он прокрался следом, а когда вы вошли в подсобку, захлопнул дверь, чтобы нельзя было открыть изнутри. Администратор вызвал наряд, и вас взяли… Не так?

– Не так, – упорствовал подозреваемый. – Ясно же как божий день, что он нарочно меня заманил… это чистой воды провокация!

– Еще и Всевышнего приплели! – скривился Абрамов. – Это уже ни в какие ворота, гражданин Арсеньев… Вы и без того давно у нас на карандаше.

– С какой стати?

– А с такой. «Из-под дуба, из-под вяза, из-под вязова коренья…» Происхождение у вас непролетарское, до революции служили в царской контрразведке… да-да, мы все знаем! В партию до сих пор не вступили. Как это понимать?

– Но я ничем себя не запятнал! Загляните в мой послужной список в политуправлении – ни единого взыскания, одни благодарности…

– А кто вас благодарил? – сощурился Абрамов. – Товарищ Барченко? На него у нас тоже досье имеется. Глядишь, за вас потянем, а там и до него, как по ниточке, дойдем…

Скоты! Под Александра Васильевича копают. А может, и под его покровителя Бокия. И уже давно так. ОГПУ – как банка с пауками, один другого подсидеть горазд.

Собрав волю, Вадим спросил:

– В чем меня обвиняют?

– О! – взбодрился Абрамов. – Тут целый букет… Начнем с этого. – Он любовно погладил ящичек с тротилом. – Где взяли?

– Нигде. Мину принес Бюхнер. Он таскал с собой саквояж, в нем и спрятал.

– Ай-ай, гражданин Арсеньев! Нехорошо врать. «Во саду ли, в огороде девица гуляла…» Ладно, если б это была просто мина! Но вот же! – Он в пригоршне, как птицу, поднес к лицу Вадима свинченный с крышки ящичка прибор с антенной.

– Я не знаю, что это…

– Дурака валяете? Не советую. Вам доподлинно известно, что это такое. Элемент радиоуправляемого фугаса. А вот и еще один… – Абрамов подхватил со стола коробочку, найденную у Вадима в кармане шинели. – Это источник сигнала. Если нажать кнопочку, импульс передастся на взрыватель, и… Да что я вам, как малому ребенку, втолковываю! Вы ведь и сами осведомлены, что к чему.

– Я читал о способах управления р-различными устройствами при помощи р-радио. Их, кажется, еще на заре века р-разрабатывали. Но впрямую никогда не сталкивался…

– Опять врете! – Голос Абрамова упал до гадючьего шипа. – Ранние разработки выеденного яйца не стоят. А вот за то, что с двадцать первого года проектируется в Особом техбюро под руководством инженера Бекаури, любая иностранная разведка миллионы отвалит. «Во поле береза стояла, во поле кудрявая стояла…» – Следователь зашел Вадиму за спину, вцепился в его плечи пальцами, словно ястребиными когтями, и сорвался на лай: – Отвечать! Откуда у тебя прибор для управления взрывами на расстоянии? Допуск к чертежам и опытным образцам строжайше ограничен. Говори!

– Я не знаю, – промямлил Вадим потерянно. – Мне его подсунул Бюхнер…

– Опять Бюхнер? Как, по-твоему, иностранный журналист сумел проникнуть на режимный объект и выкрасть сведения, представляющие государственную тайну?

– Спросите об этом у него… Кстати, – Вадим выпрямил спину, согнувшуюся под тяжестью рук Абрамова, – я требую очную ставку. Пусть этот господин при мне даст показания.

– Хитер, шельма! – Абрамов отошел от него, погрозил пальцем. – Очная ставка пока что отменяется. Бюхнера нет.

– То есть как?

– Обошли весь Дом Советов – как сквозь землю провалился… «Вдоль по Питерской, по Тверской-Ямской…» И если ты в поповские басни веришь, то молись, чтобы он нашелся живым и невредимым.

– Но как я мог его…

– Не ты, так другие. «Банда Черного Короля», да? Я тебя сразу заподозрил… Это ты на Черкизовском кладбище всех под пули подставил. Кто ж еще? Знал и место, и время, передал своим подельникам, и они покрошили ребят в кровавый винегрет…

Вадим вскочил со стула как ошпаренный.

– Что вы городите! Я сам чуть не погиб… меня друг прикрыл, он сейчас в больнице, его спросите…

Тычок под дых заставил его сложиться пополам и плюхнуться обратно на фанерное сиденье.

– Сядь! За друга твоего ничего не скажу, с ним мы еще побалакаем. Кто поручится, что вы не вместе этот водевиль разыграли? Самовольно позицию сменили, хотя Федько велел вам ближе к ограде залечь… А что дуботряса твоего пулей чикнуло, так то для правдоподобия… «Во кузнице молодые кузнецы, они куют, приговаривают…»

Какую чудовищную ахинею порет этот недоразвитый Карузо! Вадим боролся с искушением съездить ему по морде стальными браслетами, но понимал, что ни к чему хорошему такая выходка не приведет. Здесь не миндальничают – излупцуют до полусмерти, а потом и шлепнут без долгих разбирательств. Нравы у «псов революции» крутые, им на зуб лучше не попадаться.