Охота на мух. Вновь распятый

Как только в класс вошел Аркадий Маркович, Арсен вскочил с места и очень вежливо попросился выйти из класса. Ошеломленный столь показной вежливостью, учитель географии и английского языка с радостью согласился. Следом и Игорь разыграл «дипломатический раут». И получил не только разрешение, но и благословение Аркадия Марковича, который, правда, не удержался и ехидно спросил у класса: «Что, в школе пивом начали торговать?» Негромкий смешок класса одобрил не очень сальную шутку.

Арсен уже поджидал Игоря у туалета. Они вошли и закрыли дверь, заложив в ручку заранее приготовленную Арсеном палку, чтобы никто из случайных свидетелей не смог войти в туалет. «Зойка с помойки» в интересной позе вовсю шуровала шваброй, когда Арсен неслышно подошел к ней сзади и железной рукой сдавил ей горло. Швабра тут же выпала у нее из рук…

Тенгиз Абрахманович, директор школы, был крайне удивлен, когда к нему в кабинет ворвалась разгневанная «Зойка с помойки» и заорала:

— Бардак развели! Это школа или публичный дом? Я пойду в милицию! Заявлю!

И внезапно, опустившись на стул, разрыдалась.

Тенгиз Абрахманович налил быстро в стакан из графина воды и, подойдя к рыдающей уборщице, протянул ей стакан.

— Выпей воды! — растерянно пробормотал он. — Успокойся и расскажи, что случилось?

— Изнасиловали! — тихо сказала уборщица, вытирая тыльной стороной слезы. — Двое ваших учеников-десятиклассников.

Директор школы обомлел и выпил сам воду из стакана, который держал, чтобы успокоить уборщицу. Назревал скандал, который мог стоить ему не только репутации, но и места директора школы. Этого еще было мало: кто же возьмет столь проштрафившегося директора на работу? В городе об этом уже не приходилось мечтать. В столице мусульманской республики мусульман было значительно меньше половины, едва с треть набиралось, но в этом вопросе все общины придерживались столь твердых убеждений, словно жили по законам шариата и чтили Адат.

— Ты не ошибаешься, милая моя? — спросил он, как только была выпита вся вода и к нему вернулся дар речи. — Ученики точно были наши? Может, чужие? Подумай хорошенько!

— Я еще не только в теле, раз юнцов привлекаю, — гордо заявила «Зойка с помойки» — но и в здравом рассудке. А вы, так мне кажется, хотите, чтобы подонки были инородного происхождения? Я знаю, почему стараетесь: скандала хотите избежать. Звоните в милицию, или я сама позвоню!

Тенгиз Абрахманович, словно загипнотизированный, взялся за трубку телефона, набрал номер родного отделения милиции, который выучил наизусть на всякий «пожарный» случай, но, услышав знакомый голос дежурного, положил резко трубку.

— Вы их узнаете? — спросил он робко, на «вы», надеясь, что услышит в ответ: «Нет».

— Хоть на страшном суде! — последовал незамедлительный ответ.

— На страшном суде мы все и так будем держать ответ, — грустно и уныло сказал Тенгиз Абрахманович. — Все записано и взвешено, и каждому воздастся по заслугам… Опишите их! — Приказал он, надеясь на путаницу в описании.

— Что их описывать? — удивилась уборщица. — Это Арсен и Игорь из 10 «Б»!

— Сын комиссара? — ужаснулся директор.

— Он самый, красавчик! — замурлыкала неожиданно уборщица.

Тенгиз Абрахманович автоматически налил себе воды в стакан и залпом выпил. Дело уже касалось его свободы.

— Сколько? — спросил он сразу окрепшим голосом.

— Вы мне взятку предлагаете? — возмутилась «Зойка с помойки». — Я, бывшая актриса императорских театров…

— Не устраивай спектакля! — взмолился директор школы.

— «И сатисфакции я требую!» — вошла в роль уборщица.

— Сколько это в денежном выражении? — обрадовался Тенгиз Абрахманович.

— Денег не возьму! — упорствовала уборщица. — Жажду мести!

— Мести жаждешь? — взревел белугой директор школы. — Силой с комиссаром НКВД решила помериться?

— Жажду и померяюсь! — не уступала «Зойка с помойки». — Экспертиза докажет!

— Тогда и я поверну по-другому! — решил директор.

— Не получится! — продолжала упорствовать бывшая актриса императорских театров.

— А вот получится! — угрожал директор. — Они несовершеннолетние! Ты их совратила, а за совращение несовершеннолетних, знаешь, сколько полагается?

— Ты меня на понт не бери! — заорала бывшая актриса и сникла. — Десять тысяч гони немедленно!

Тенгиз Абрахманович мысленно поблагодарил аллаха за помощь, быстро открыл сейф, где лежали загодя приготовленные деньги для одного очень «щекотливого» дела, отсчитал десять тысяч и положил их перед бывшей актрисой.

— Пиши два заявления на мое имя! — сказал он устало.

— Какие два? — оторопела «Зойка с помойки».

— Что тебя изнасиловали! — загнул один палец на ладони директор. — И второе, что ты отказываешься от судебного расследования за двадцать тысяч рублей.

— Но здесь только десять! — опять вскинулась бывшая актриса. — Где остальные?

— Садись и пиши! Я продиктую! — отмахнулся директор, словно и не слыша.

Директор школы, боясь, чтобы уборщица не передумала, быстро продиктовал ей оба заявления, удивившись, что бывшая актриса написала их без единой ошибки и красивым почерком.

«Хорошо учили в темном прошлом! — вздохнул он тяжко. — Чувствуется женская гимназия, не меньше!»