Охота на охотника

И сестрица, в кои-то веки замолчавшая, радовала премного.

— Итак, мне интересно, чего вы сами желаете? — жених предложил руку, и Элиза ее приняла. А заодно задумалась… чего она желает?

Никто и никогда не спрашивал.

Никто и никогда…

А она сама…

— Не знаю, — честно ответила она, хотя с ответом ее как раз-то и не торопили. Ветрицкий же кивнул, соглашаясь будто, что вот так, сходу, и не поймешь, чего пожелать. — Я… наверное… научиться, как вы… и стать хорошей женой…

Лиза запнулась.

Вздохнула.

И призналась:

— Только вряд ли получится…

— Почему?

— Я ведь… я не слишком красивая. И глупая. И неуклюжая. И музицировать не умею.

— Поверьте, — он позволил себе легкую усмешку. — Я в состоянии купить себе театр, если уж потянет музыку послушать. Вы милая девочка… но пока слишком девочка…

И Элиза подавила вздох разочарования. Значит, откажется, и тогда сестрица преисполнится уверенности, что случилось это исключительно благодаря ее красоте, а матушка окончательно в Элизе разочаруется и точно в монастырь отправит.

Сбежать.

И…

— Не спешите. Свою долю глупостей вы еще исполните, — Ветрицкий остановился и, подняв пальцами Элизин подбородок, заглянул в глаза. — Не стоит смущаться. Это нормально. Молодость порывиста и искренна в своих устремлениях. А что не всегда оные разумны, это ведь не их вина… я бы предложил вам следующее.

…учиться.

…помолвка состоится и договор будет подписан. А значит, Элиза, можно сказать, замужняя жена, потому как такие договора не разрывают просто так, и если подпишут, то маменька позволит переехать…

— В переезде пока нет нужды. Я отправлю к вам учителей. И компаньонку. Полагаю, она сумеет оградить вас от излишнего внимания вашей… родни. Попытаемся восстановить ваш дар…

— А если…

…если дар не восстановится, будет ли это достаточно, чтобы помолвку разорвать?

— Не переживайте… вы очаровательны. Юны. И неглупы. А потому я в любом случае буду рад назвать вас своей женой…

…память.

Память сминается под пальцами, она, словно теплый воск, и Димитрию сложно с ней управлять. Он пытается. Он не думает о Ветрицком… кажется, тот недавно погиб… несчастный случай или что-то вроде? Или не в случае дело, но…

…дальше.

Вдох.

Выдох.

…учеба. Дни, слипшиеся в одно. Компаньонка, оказавшаяся такой милой… только для Элизы. Она и вправду как-то сделала так, что маменька перестала к Элизе придираться, вдруг озаботившись приданым Стешеньки и вовсе ее судьбой.

Ей нужен жених не хуже.

Вот только кому надобна невеста без дара. И Стешка понимает. И злится. И давится неспособностью своей эту злость обуздать.

— На редкость несдеражанное и неразумное поведение, — компаньонка говорит с легким акцентом, хотя и чисто, и Эля кивает. — Женщина, которая так себя ведет, не может рассчитывать на удачную партию. К счастью, внешность на самом деле решает мало…

…дальше.

Приезды Ветрицкого. Прогулки по полям. Букет из ромашек и колокольчиков. Разговоры…

— …Его императорское величество давно уж отошли от дел, — Ветрицкий говорит с ней, как со взрослой. — Это печально, поскольку ныне судьба империи оказалась в руках людей недостойных… если вовсе людей.

Она слушает.

Бестолковая влюбленная девочка, готовая ради ласкового слова в омут кинуться. Она и кидается, пропитываясь духом этой нелюбви к короне.

Ей кажется, что ей доверяют.

Как же…

— …Ее императорское величество, если подумать, тоже не виновато… все же в природе своей она далека от человека. Более того, кое в чем они, несомненно, людей превосходят… — Ветрицкий в Арсиноре бывал часто, привозя из поездок подарки, причем не только для Элизы, и разговоры.

Их Димитрий изучал особо тщательно, уже не испытывая ни брезгливости, ни угрызений совести, но лишь страх пропустить что-то и вправду важное.

К примеру, легкое внушение.

Да, девочка была менталистом, но юным, неопытным, что стоит слегка подтолкнуть такую в нужном направлении? Сделать чувства к Ветрицкому ярче, приглушив остальные.

…пусть оживает лишь рядом с ним.

Привыкает, что отныне весь мир ее — в нем лишь. А заодно…

…ее явно готовили.

К чему?

К представлению? Она, как супруга наследника древнего рода обязана была бы предстать пред императорскою четой. Кто ждет от наивной сельской девочки удара?

…память сопротивляется.

Она хранит свет и любовь, и растреклятые колокольчики. Еще аистов, что выплясывали в гнезде и трещали, трещали, запрокинув головы.

Первый робкий поцелуй.

— Вы мое счастье, — говорит Ветрицкий, и Элиза задыхается от избытка эмоций.

А Димитрия мутит от фальши.

— …мне придется уехать, душа моя, — он целует бледные ручки. — Но скоро я вернусь и, полагаю, мы сыграем эту чертову свадьбу… я больше не готов ждать.

Это признание заставляет Элизу вспыхивать от стыда. И предвкушения. И сердце бьется часто-часто…

— Слушайся Катарину, — велит Ветрицкий. — Она тебе дурного не посоветует…

…он уехал и не вернулся.

Хмурый папенька.

Маменька в слезах и с платочком. Стешка, не скрывающая радости, и от этого втройне больно.

— Мне жаль, — отец отводит глаза. — Это был несчастный случай…

— Это было убийство, — Катарина слегка картавит. И говорит тихо, уверенно, и Лиза сразу верит ей.

— Кто?

— Стрежницкий.