Охота на охотника

Тут куда вероятнее то, что в криминальных репортажах именуют «связью с профессиональной деятельностью потерпевшего». Следователю могут мстить – за старые дела, или могут пугать в связи с делами текущими. Все это возможно. И все это совершенно не лезет ни в какие ворота. За что – мстить? По каким сегодняшним делам – пугать?

Еще и двух лет не прошло, как она после развода вернулась из Питера домой. Чьи-то интересы в процессе следствия затронуть, или испугать кого-то – настолько – вроде бы пока не случалось. Откуда бы взяться настолько остервенелым врагам? Да и дел по-настоящему серьезных – так, чтобы кто-то настоящую злобу затаил – через ее руки пока не проходило. Разве что мать того зачинщика ресторанной драки со смертельным исходом, убедившая себя в том, что злая следовательша специально засадила ее «кровиночку»? Кровиночке, к слову, почти полтинник, но мамаша его возненавидела Арину, что называется, смертельно, в зале суда ее чуть не оттаскивать пришлось. Но она почти старуха, а нападавший был несомненно молод. Гибкий, стремительный, как вставший на дыбы леопард.

Может, Арину с кем-то перепутали? Все-таки темно было, росту она среднего, куртка и джинсы тоже вполне обыкновенные. Может, это вовсе и не ей предназначались все те удары и та фраза про «лезть куда не просят»?

В таком случае – понял ли нападавший, что ошибся? Скорее нет, чем да: Арина с тех пор регулярно просматривала сводки происшествий по району – похожих нападений не было. А если объектом была она сама, почему тот, темный и стремительный, больше не появлялся?

И не посоветуешься ни с кем, вот жалость. Рассказывать о нападении она не стала никому – ни Пахомову, ни даже Денису. Первые дни, когда даже вздохнуть было больно, он был в отъезде, а когда вернулся, самочувствие было уже вполне терпимым.

Но провести еще одну ночь на сдвинутых в ряд кабинетных стульях? Бр-р. Она купила пару водолазок и упаковку трусиков – там и сям по городу попадались машины, с которых заезжие узбеки торговали трикотажным бельем, добротным (Узбекистан – хлопковая республика) и буквально за копейки. С утра, когда в здании не было еще никого кроме дежурных внизу, обтиралась в туалете мокрым бумажным полотенцем. И мечтала о нормальном душе.

Вздохнув, Арина, вместо того чтобы отложить телефон, полезла в быстрый набор.

Денис отозвался после первого же гудка:

– Привет, только хотел тебе позвонить…

– До меня дошло, что некоторые люди занимаются благотворительностью, подкармливают голодных следователей. Ты не в курсе, где таких людей найти?

– За тобой заехать или ты сама?

– Лучше я сама, а ты придумай что-нибудь, а? Я бы сейчас лошадь съела!

Он хмыкнул:

– Лошадь жалко. И где ж я тебе ее на ночь глядя возьму? Ладно, что-нибудь придумаю.

* * *

С террасы федяйкинского пентхауса тело несчастного бизнесмена внизу казалось совсем крошечным. Странно, подумала Арина, тут же всего восьмой этаж, а такое впечатление, что не меньше тридцатого.

Просторный двор до краев – будь то восьмой этаж или пятидесятый – заполняла та особая теплая свежесть, которая бывает только в мае, если он выдался жарким, и только ранним-ранним утром. Когда до дневного пекла еще несколько часов, и воздух напоминает прохладную, кристально прозрачную воду – пей не напьешься. Почему утро, снова удивилась она, он же в полдень погиб…

– Потому что утром веселее, – прожурчал бархатисто-вкрадчивый голос за спиной.

Арина стремительно обернулась. Улыбка стоявшей сзади высокой блондинки в алом шелковом халате источала дружелюбие и заинтересованность. Изящно протянутая – для рукопожатия? нет, скорее, для поцелуя – рука весело искрилась перстнями. Арина отшагнула назад. Ни пожимать, ни тем более целовать эту узкую с длинными пальцами ладонь не хотелось совершенно.

– Ну что же ты? Не бойся, – улыбка стала еще шире.

И еще шире… Кожа на красивом незнакомом лице пошла складками – как резиновая маска, что тысячами продают на Хэллоуин – и начала медленно стекать на алый шелк, выпуская на волю совсем другие черты…

– Игорь Константинович?! – сдавленно прошептала Арина. – Что вы тут…

Простертая к ней рука блондинки – или это все-таки был мамин Гоша? – стала удлиняться, пальцы вытянулись…

– Не бойся, Ариночка…

Ариночка!

Она попыталась еще попятиться, но за спиной было ограждение. Арина, чтоб дать себе хоть немного больше опоры, попыталась за него схватиться… но вместо массивного каменного барьера под рукой оказалось что-то круглое, тонкое, неустойчивое… Она инстинктивно стиснула пальцы…

…ветка, хрупнув, обломилась…

Ветка?

Ну да, ветка. Стоит ли удивляться, обнаружив в лесу – ветку?

В лесу?

Ну да, в лесу. И лес какой-то… как будто знакомый, отстраненно заметила Арина. Кажется, вон из той березы она извлекла любавинскую пулю. Да, точно, там еще такой смешной гриб на стволе, над обломанным сучком, под которым – кривая трещина. Все вместе – точно как угрюмая физиономия в надвинутой на самые глаза фуражке. У нее даже фотографии есть…

За спиной что-то зашуршало. Арина стремительно обернулась.