Некоторые детали картины «Послы» имеют непосредственное отношение к Анне. Во-первых, пол, на котором стоят де Дентевиль и де Сельве. Художник в точности воспроизвел фрагмент оригинальной мозаики Космати напротив главного алтаря Вестминстерского аббатства, где должна была состояться коронация Анны. На полках этажерки, на которую с обеих сторон опираются послы, находится множество предметов, имеющих символическое значение. Цилиндрические часы (разновидность переносных солнечных часов), соседствующие со звездным глобусом (слева на верхней полке), датируют время празднования Пасхи – с 10 по 15 апреля 1533 года. Именно тогда состоялось первое публичное появление Анны на мессе в Королевской капелле, сопровождавшееся соблюдением всех королевских почестей14
. На глобусе звездного неба отмечена земная координата – 42 градуса северной широты, что соответствует местонахождению Рима, где в то время папа Климент с нетерпением ожидал новостей о решении суда в Данстебле15.Приоткрытая книга в красном кожаном переплете лежит на нижней полке рядом с глобусом Земли, который повернут так, что можно с легкостью определить местоположение Полизи, где находился фамильный дом де Дентевиля. В книге воспроизведена страница из второго печатного издания популярного в Германии учебного пособия по арифметике «Новое полное руководство к любым коммерческим вычислениям» (Kauffmans Rechnung). Эта страница следует за разделами о сложении, вычитании и умножении, посвящена разделу о делении и начинается со слова «делить» (нем.
Справа находится лютня с порванной струной, то есть на инструменте нельзя играть, и это символически указывает на некое нарушение гармонии. Действительно, почти все, кто писал об этой картине, ссылались на поэтическое произведение «Эмблемата» (Emblemata) итальянца Андреа Альчати, изданное в 1531 году, в котором автор сравнивает искусство настройки музыкального инструмента с тонкостями дипломатических отношений и говорит о том, что порвать струну лютни так же легко, как и внести разлад в стан союзников. Рядом с лютней ближе к краю разместился набор деревянных флейт разного диаметра и высоты звучания в кожаном футляре. Немногие замечают, что в наборе не хватает одной флейты, а это значит, что если раздать их музыкантам, то в звучании ансамбля гармония будет нарушена17
.Перед лютней лежит раскрытая книга. Судя по развороту, это «Книжечка духовных песен» (Geystliche Gesangk Buchleyn) Иоганна Вальтера, впервые изданная в 1524 году. В составлении этого сборника принимал участие Мартин Лютер – он подбирал тексты, а Вальтер клал их на музыку. На развороте помещены два гимна из первого сборника для партии тенора. Судя по всему, это было сделано специально, поскольку ни в первом, ни в последующих изданиях эти гимны не следуют друг за другом, и пронумерованы они иначе, чем на картине18
. На странице слева – гимн «Приди, Дух Святой» (лат.Хотя некоторые склонны считать картину одним из первых образцов светской живописи в Англии времен Генриха VIII и видеть в этом ее главное достоинство, две детали на полотне противоречат этому толкованию: искаженное анаморфное изображение черепа внизу картины и серебряное распятие, едва заметное в верхнем левом углу. Знаки с символикой черепа обычно носили на одежде как напоминание о греховности гордыни и тщеславия, например, на картине виден маленький серебряный значок в форме черепа, приколотый на берете де Дентевиля. Анаморфоза – намеренное искажение, которым воспользовался художник в изображении большого черепа внизу картины,– широко применялась в изобразительном искусстве со времен Леонардо да Винчи: чтобы увидеть изображенный предмет в правильных пропорциях, надо посмотреть на него сбоку или, в некоторых случаях, через телескопическое устройство, которое прикреплялось к боковой стороне рамы20
. В сочетании с символикой черепа распятие, почти скрытое зеленым занавесом, предлагает задуматься о порочности и суетности мирского честолюбия и встать на путь истинной веры как единственного средства спасения. Все символические образы картины дают представление о том, насколько далеко зашел де Дентевиль в оценке намерения Генриха и Анны разорвать отношения с Римом (и втянуть в это Францию). Он понимал, что это грубейшая ошибка, угрожающая спокойствию и безопасности христианского мира. Оправиться от возможных последствий будет нелегко: и только послы смогут помочь удержаться от этого рискованного шага.