Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

Скип в своей проповеди вспомнил ветхозаветную историю о царе Артаксерксе. Если бы не Анна, он вряд ли бы решился на это. Библейская история рассказывает о том, как главный министр царя, Аман, предложил взять на себя расходы в 10 000 талантов на истребление евреев. На это Артаксеркс, сняв с руки серебряный перстень и отдав его Аману, ответил, что министр может взять это серебро себе, ибо царя главным образом заботило неподчинение еврейского народа его законам[115]⁴³. Скип, однако, пересказал эту историю иначе, и в его версии Аман пообещал добыть 10 000 талантов в царскую казну. Кроме того, он слегка приукрасил историю, добавив в нее следующую деталь: как только Артаксеркс сказал Аману, что тот может взять деньги от еврейского погрома себе, Аман стал «проявлять по отношению к ним [евреям] еще большую жестокость, чем раньше, ибо хотел заполучить эти 10 000 талантов».

В таком переложении библейская история только подогревала уже распространявшиеся по стране слухи о том, что Кромвель и его аппаратчики рассматривали конфискацию имущества монастырей как возможность личного обогащения⁴⁴. «Однако,– продолжает Скип,– была одна добрая женщина, которую благородный царь Артаксеркс любил всем сердцем и доверял ей всецело, ибо знал, что она была ему истинным другом». Она дала ему иной совет, «открыв тем самым правду о невиновности того [еврейского] народа и о корыстных намерениях его советника Амана». Евреи были спасены, а Аман повешен⁴⁵.

Все присутствовавшие в Королевской капелле уловили аллюзию. В проповеди Скипа Артаксеркс символизировал Генриха, Аман – Кромвеля, а добрая женщина, имя которой Скип тактично не назвал, – супруга царя, Есфирь, под которой подразумевалась Анна. Оперируя понятными для всех аллегориями, Скип дал понять, что Анна хочет изменить сугубо прагматичное решение Генриха о роспуске монастырей, продиктованное исключительно целями обогащения. Аналогия с Есфирью не случайна: эту библейскую героиню в свое время выбрала королева Клод в качестве образца для подражания.

Воодушевив Скипа, который решился показать Генриха в роли сбившегося с пути правителя, введенного в заблуждение злым гением в лице Кромвеля, Анна навлекла на себя гнев супруга. В последний раз он испытывал подобные чувства во время лондонских событий, связанных с арестом Эмпсона и Дадли⁴⁶. Мотивы Анны вполне понятны: она намеренно хотела шокировать Генриха и напомнить ему о том, что когда-то он обещал доверять ей; обещал, что они будут в дальнейшем действовать как равноправные партнеры и что он согласен на то, чтобы она разделяла с ним власть и играла ведущую роль в делах реформирования образования и общественного благосостояния. Она не учла одного – его озабоченности собственной репутацией. Она не имела права унижать его перед всеми придворными. Своими действиями она ставила под удар его мужское самолюбие.

Анна по-прежнему сохраняла главенствующее положение при дворе, когда 15 апреля нарочный курьер доставил из Гаэты письмо для Шапюи с указаниями императора Карла. Шапюи пришлось просидеть всю ночь, разбирая многословный зашифрованный текст, пока ему не стало понятно его содержание. Ему поручалось провести переговоры о создании полноценного оборонительно-наступательного союза с Англией при условии, что Генрих уладит разногласия с папой римским и восстановит титул и законное право на престол своей дочери Марии. Будучи прагматиком по природе, Карл несколько смягчил формулировку, пообещав сделать все, что было в его силах, для примирения Генриха с папой. Задуманное можно было осуществить через посредников. Он понимал, что пока Анна находится рядом, восстановить Марию в правах практически невозможно, поэтому оставил возможность для маневра. Если Анна откажется от дружбы с Францией и примет новый союз, она сохранит корону. Сейчас, когда Екатерина была мертва, Карл не собирался настаивать на этом пункте. В случае, если она не согласится на предложенные условия, Шапюи было поручено следующее:

Вам не следует прекращать переговоры, но необходимо попытаться точно выяснить, чего именно она хочет (фр. ne faut pourtant enfin rompre la pratique, mais assentir du tout en tout ce aussi à quoi elle s’arrêtera); и после того, как Вы сделаете заявления, какие сочтете уместными, следует сказать ей, что передадите все на наше рассмотрение. Если же Вы посчитаете ее требования чрезмерными, можете обратиться за помощью к Кромвелю на предмет того, сможет ли и захочет ли он сделать то, что обещал⁴⁷.