Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

Если Анна по примеру родителей собиралась служить при дворе Генриха и Екатерины, то семье надо было снискать благосклонность Уолси. Что они и сделали. Разделяемое многими предположение о ссоре с Уолси в связи с назначением Томаса Болейна на должность казначея ошибочно. Оно возникло из-за того, что письмо, которое в мае 1519 года Болейн отправил из Пуасси, было неверно истолковано; ошибка заключалась в том, что Генрих, якобы поддавшись тлетворному влиянию Уолси, решил назначить другого кандидата в качестве временно исполняющего обязанности казначея. На самом деле Генриху просто было нужно, чтобы отец Анны оставался во Франции, пока шли приготовления к встрече на Поле золотой парчи¹³.

Впрочем, Уолси все-таки вынашивал планы, непосредственно затрагивавшие интересы Болейнов. Неизвестно, знала ли Анна о том, что кардинал вскоре после англо-французского саммита решил выдать ее замуж за двадцатичетырехлетнего сэра Джеймса Батлера, 9-го графа Ормонда, сына и наследника влиятельного ирландского магната сэра Пирса Батлера, однако ее родители об этом знали. Эти планы возникли после того, как сэр Пирс предъявил претензии на титул и ирландские владения Томаса Батлера, 7-го графа Ормонда, деда Томаса Болейна. Томас Болейн был решительно против, поскольку считал, что титул графа должен был перейти к нему. Между Пирсом Батлером и Томасом Болейном разгорелась жестокая вражда.

Конфликт разрешился в октябре 1520 года. По совету графа Суррея, сына Томаса Говарда, победителя в битве при Флоддене, которого Генрих отправил в Дублин с целью реформировать правительство Ирландии, Уолси предложил примирить стороны, выдав Анну замуж за наследника Пирса Батлера. Он полагал, что этот брак откроет выгодные перспективы для обеих сторон¹⁴. Генрих одобрил этот план и обещал Уолси, что сам «предварительно переговорит» с Болейном. Как известно, брак не был заключен. Если причиной этого стало сопротивление Болейнов, то они добились своего, не понеся при этом никакого ущерба. Тем временем Уолси принял Джеймса Батлера в свою свиту и держал его при себе во время посольских миссий в Кале и Брюгге¹⁵.

Однако даже привилегированное положение родителей Анны не давало уверенности в том, что она получит место при дворе Екатерины. Она была франкофилкой во всех смыслах этого слова, и ее взгляды на жизнь сильно отличались от мировоззрения Генриха и Екатерины. Это в равной степени касалось и ее отношения к религии, на которое повлияли взгляды реформаторов из окружения королевы Клод и Луизы Савойской.

Религиозные убеждения Генриха были совсем иного толка, во всяком случае, в этот период его жизни. Во время их встречи с Франциском на Поле золотой парчи он узнал, что папа Лев X отлучил от церкви Лютера. По возвращении Генрих написал богословский трактат «Защита семи таинств» (Assertio Septem Sacramentorum), который он посвятил папе римскому и в котором выступил как ярый защитник католической веры. Идею подсказал Уолси, и он же пригласил Томаса Мора и Ричарда Пейса, чтобы они помогли королю завершить работу над рукописью. В воскресенье 12 мая 1521 года после публичной проповеди, которую епископ Рочестерский Джон Фишер с чувством произнес в церковном дворе лондонского собора Святого Павла, Уолси вышел к толпе и под одобрительные крики поднял над головой черновик рукописи, дав при этом знак факельщику зажечь огромный костер, сложенный из сочинений Лютера¹⁶. Вскоре после этого церковные власти начнут преследования и гонения всех подозреваемых в ереси. В знак признательности папа Лев пожаловал Генриху титул «Защитник веры». Столь же тверда была и позиция Екатерины в вопросах религии: чувствуя поддержку своего нового духовника из Испании Альфонсо де Вилласанта, она уже видела себя «Защитницей веры»¹⁷.

Все эти события были тесно переплетены с ситуацией в Германии, где в апреле 1521 года на многолюдных собраниях рейхстага (представительное собрание империи) в Вормсе в присутствии императора Карла проходили слушания по делу Мартина Лютера. Его доктрина и сочинения были подвергнуты осуждению. Лютера отпустили, поскольку ему предварительно была выдана императорская охранная грамота, однако все знали, что его неминуемо ждет арест и судебный процесс. Спасло Лютера вмешательство сочувствовавшего ему курфюрста Фридриха III Саксонского, предоставившего ему временное укрытие и защиту¹⁸.