Охота на ведьм. Все тайны Средневековья

В XII веке папа Луций III создал систему розыска и выявления религиозных преступлений. Своим декретом он обязал епископов, занимавших новую должность, подбирать из местных жителей агентов, которые должны были рассказывать новому священнику обо всех преступлениях, которые требовали церковного суда в этой области. Инквизиция как официальный судебный орган была создана в 1215 году папой Иннокентием III. Истинную же мощь она обрела в 1478 году. Тогда король Фердинанд и королева Изабелла по просьбе папы Сикста IV учредили испанскую инквизицию. С 1483 года ее трибунал возглавил Томас Торквемада – самый известный инквизитор, который отличился особой жестокостью по отношению к врагам Церкви. Впрочем, на фоне обычаев того времени зверства инквизиции порой могли показаться невинными шалостями. Более того, во многом его имя очернила протестантская пропаганда времен Контрреформации, которая стремилась в самых мрачных красках изобразить испанских Габсбургов и все, что с ними связано. К сожалению, значительная часть мира до сих пор смотрит на испанскую инквизицию теми же глазами – в очках не розового, но черного цвета. Именно таков термин, введенный в 1914 году испанским историком Хулианом Худериасом, – «черная легенда». Он обозначает как раз это очернение испанской истории. Правда, испанцы во времена правления диктатора Франсиско Франко так стремились очистить свое прошлое в глазах мира от всех мифов, что начали бороться и с реальными фактами. Это явление получило название «белая легенда» – то есть обеление истории. В круговороте черной и белой краски мы попытаемся выловить редкие факты и показать их вам.

На должности высших инквизиторов и цензоров Церкви, как правило, выбирались монахи из доминиканского ордена. Этот орден существует и поныне – как и инквизиция. Прав и те, и другие теперь имеют не так много, как ранее, но и обязанностей поубавилось. Они действуют в строгом соответствии с действующим в католических странах законодательством и занимаются только внутренними делами Церкви.

Надо понимать, что инквизиция во всем действовала в интересах Церкви и по указанию папы римского. Соответственно, для инквизиторов борьба с ведьмами обуславливалась конкретными и жесткими законами. Таким законом для католиков являлось Священное Писание в трактовке католической Церкви, а также буллы – важные указы и торжественные послания пап. Например, пытать узников, обвиненных в ереси (и только в ереси!), было позволено буллой Ad extirpanda («Для искоренения») от 15 мая 1252 года. Эта же булла напрямую коснулась ведьм, не зря же гравюры с изображением пыток всплывают в нашей памяти как ассоциация к словам «охота на ведьм». Отменили эту буллу только в 1816 году. Пытки, ранее применявшиеся в качестве крайней меры, после указа стали использовать довольно часто, и не только по отношению к обвиняемым, но даже к свидетелям. Более того, если обвиняемый сразу же после помещения под стражу признавал свою вину, он все равно обязан был повторить то же под пыткой, поскольку считалось, что он мог сознаться, испугавшись инструментов палача, а значит, его показания могут быть неточными, а вина – не такой полной. В отношении пыток существовали и ограничения, которые мешали применять их слишком часто или же так, чтобы повредить человеку.

Охота на ведьм как таковая была дозволена буллой Summis desiderantes affectibus («Всеми силами души») от 5 декабря 1484 года. Сама булла вышла во многом благодаря поддержке Генриха Крамера (одного из авторов трактата «Молот ведьм»). Он отправил папе Иннокентию VIII письмо, слезно умоляя помочь ему, ведь в который раз жители после очередного процесса по делу ведьм изгнали его из своей местности. Крамер, по их мнению, слишком уж акцентировал внимание на женщинах, а точнее – на их сексуальной жизни. Дело порой едва не заканчивалось избиением – мужья свидетельниц и осужденных начинали подозревать приезжего в нездоровом интересе к их женам. Вместе с письмом Крамер преподнес папе кругленькую сумму, и тот выпустил упомянутую выше буллу. Однако она появилась за три года до «Молота ведьм» и во многом ему противоречила.