Охота на волков

Бревенчатый дом, где жил Егоров с семьёй, состоял всего из двух комнат, разделённых большой печкой и дощатой перегородкой. Меньшая из них выполняла роль кухни, большая – спальни. Обставлен дом был просто, по-крестьянски. Если что и было из излишеств, так это медвежья шкура в спальне, над супружеской кроватью, да оленья – на полу, но и те хозяин добыл сам, на охоте. На кухне умещался лишь обеденный стол, несколько стульев, да рукомойник, настенные полки были уставлены не богатой посудой и прочей кухонной утварью, на полу лежала полинявшая рогожка. В комнате, вдоль одной из стен, стояли кровати дочерей, отделённые от родительской кровати ширмой. У фасадной стены, смотрящей на дорогу двумя вытянутыми вверх глазницами небольших окон, стоял стол, покрытый белой скатертью, с керосинкой и оловянными фигурками животных. На стенах висели фотографии родственников и семейные фото. В углу, над кроваткой младшей дочери, блестела золотом старинная иконка, а под ней лампада. Под потолком висел красный бумажный абажур. На одну из стен была прикреплена широкая и длинная полка, уставленная книгами. Но Егорову они были ни к чему, чтение он давно забросил. Только Анастасия периодически перечитывала эти, затёртые до дыр, книги.

Этот дом совсем не походил на большую ленинградскую квартиру, в которой вырос Егоров. Здесь не было высоких выбеленных потолков, узорчатых обоев и полированной лаком мебелью. За окном не шумел торопливый город, не цокали копыта лошадей по булыжнику, не гудел многоголосый уличный люд. И воздух в доме пах не штукатуркой и не духами, а деревом и печной гарью. Но всё же Егорову был по душе и бревенчатый дом, и скромный быт, лишённый ленинградской роскоши и празднества, среди которых он жил в детстве.

За круглым столом, стоявшим посреди просторной, светлой веранды сидели двое мужчин. Один из них был капитан Шабанов, с которым Егоров был давно и хорошо знаком, а вот второго, чуть выше среднего роста, крепкого телосложения, в форме капитана госбезопасности, хозяин дома видел впервые. На столе, перед Шабановым, стояла старинная, медная пепельница, которую Егоров много лет назад выиграл в карты у одного местного шведа. Целых три окурка лежало в ней. Видимо, ждали его давно.

– Здравствуй, Василий Михайлович! – первым поздоровался Шабанов и, приподнявшись с табурета, протянул ему руку.

– Вечер добрый! – кивнул Егоров, не спуская с лица выражение глубокого напряжения.

Он пожал руки обоим гостям, положил в угол, под завязку набитый добычей, вещмешок, и рядом поставил ружьё.

– Вот, познакомься! – указал на незнакомца Шабанов. – Капитан госбезопасности Юрьин.

Юрьин широко и приветливо улыбнулся, повернув лицо к хозяину дома.

– Егоров, – кивнул в ответ хозяин, но улыбку выдавить так и не смог, – Василий Михайлович!

Кроме пепельницы на столе стояла конфетница, наполненная крупным рафинадом, большой медный самовар и фарфоровые чашки с блюдцами, которыми Анастасия обычно сервировала стол к приходу только важных и долгожданных гостей. Всех прочих, вроде Коли Смирнова, она потчевала из эмалированных кружек. Чашки были пусты, и Василий Михайлович предложил гостям чая.

– Нет, спасибо! – улыбнулся Шабанов. – Уже и так по две выдули, пока тебя ждали!

Шабанов был чем-то взволнован, и это ещё больше смутило Егорова.

– А я, пожалуй, выпью чайку! – смачно хлопнул хозяин в ладоши и взял с полки, приколоченной над столом, большую эмалированную кружку с изображением весёлой мордочки собаки непонятной породы. – В лесу зной такой стоит – страшное дело! Постоянно пить охота.

Пока Егоров наливал себе чай, Шабанов вкратце обрисовал суть визита к нему, то и дело, поглядывая на капитана госбезопасности, словно искал в его глазах одобрение и поддержку.

– Кроме тебя, Василий Михайлович, в качестве проводника, мне больше посоветовать некого! – закончил комбат и развёл руками.

Егоров молчал, задумчиво нахмурив брови. Хотя и на душе его сделалось в разы спокойнее, когда открылась истинная причина визита этих двух. Он несколько раз осторожно отхлебнул из кружки, которая едва заметно курилась лёгким дымком, прежде чем заговорил сам Юрьин.

– Мероприятие, понимаете ли, весьма важное и ответственное! Человек нужен знающий и надёжный! Очень вас прошу об этом! – вкрадчиво пропел капитан госбезопасности.

Впервые с момента знакомства Юрьин спустил с лица улыбку, говорил ровным, спокойным тоном, стремясь проникнуть словами в самое сердце Егорова.