Охота начинается

– Мне кажется или это звучит слишком легко?

Коффи, вопреки своему желанию, улыбнулась.

– Есть только один способ выяснить.

Абсолютное предательство. Адия

– Мне все равно!

За семь лет я никогда не видела Тао таким рассерженным.

Я стою на одной стороне комнаты, он – на другой, и я вижу, как он нарезает морковь, которую нужно размять. Суп, который он делает, пахнет вкусно – в нем есть лук, помидоры и пряности. В лучших обстоятельствах я бы попросила у него попробовать, но не в этот раз.

Мой лучший друг в ярости.

– Тао. – Я изо всех сил стараюсь скрыть раздражение в голосе. Этот разговор пошел не так, как я ожидала, но я пытаюсь спасти то, что еще можно спасти. – Ну же, – мягко говорю я. – Это все не такая большая проблема, как ты пытаешься…

– Не такая большая проблема? – Тао буквально швыряет несчастные морковки в горшок, не обращая внимания на брызги горячей воды, которые разлетаются в стороны. Он смотрит на меня со странным выражением, граничащим с отвращением. – Это было оскорбление, абсолютное предательство моего доверия.

Я едва удерживаюсь от желания закатить глаза. Звучит, будто я ударила его в спину кинжалом или столкнула с обрыва.

– Я правда не думаю, что тебе стоит так переживать, – примирительно говорю я. – Если бы и так, то…

– Небесный сад всегда был нашим местом. – В голосе Тао по-прежнему слышится упрек, но за ним скрывается боль. – Это была наша тайна, что-то, что принадлежало нам и больше никому. Не нужно было показывать ему. Мы ходим туда, наверх, с первого дня, как вступили в храм.

– Именно, – устало отвечаю я. – С тех пор как мы были детьми. Это было глупо.

– Не для меня, – тихо говорит Тао.

Я делаю вид, что не слышу.

– Не думаешь, что пора кое-что поменять… Что пора немного повзрослеть?

– Повзрослеть. – Прищурившись, Тао повторяет за мной. – Кто тебе такое сказал, новый парень?

Жар заливает лицо, и дело вовсе не в том, что мы в душной кухне.

– Дакари мне не парень.

– Не вижу особой разницы, – хмуро говорит Тао. – Он постоянно рядом с тобой, вьется вокруг тебя, как лесная пиявка.

Я отвожу взгляд, радуясь, что темная кожа скрывает румянец. Это правда, мы с Дакари в последнее время проводили много времени вместе, но…

– Мы просто друзья, – пытаюсь оправдаться я. – Он недавно в Лкоссе и почти никого здесь не знает.

– Как же. – Тао спрыгивает с табурета и вытаскивает из шкафа несколько баночек со специями. – Мне кажется, он знает предостаточно девушек.

Мне неприятно слышать оскорбления в его адрес.

– Да что тебя в нем не устраивает? – спрашиваю я более сердито, чем стоило бы. – Дакари совершенно…

– Вот именно! – Тао вскидывает руки. – Он совершенный. Совершенное лицо, совершенное поведение, все совершенное. Я не доверяю такому.

– Ты только книгам доверяешь, – шепчу я.

– Я доверяю себе достаточно, чтобы меня было не обмануть глубоким голосом и мелкими комплиментами, – хлестко отвечает Тао. – Я думал, ты достаточно умна, чтобы не вестись ни на то, ни на другое.

Это обвинение словно пощечина. Тао никогда раньше так со мной не разговаривал.

– Тао, – тихо говорю я. – Он действительно важен для меня.

Мой друг застывает на месте. Выражение его лица сложно понять. Мне не понять его боль. Потом она так же быстро исчезает.

– Значит, говорить не о чем, – шепчет он, беря в руки горшок. – Увидимся позже, Ади.

Не говоря больше ни слова, он выходит из кухни, оставляя меня одну.

Глава 24. Серебряные колокольчики

В последнюю ночь в поселении Бадвы Экон спал плохо.

Не то чтобы он не пытался или не хотел. Небо выглядело восхитительно – серебристо-белые звезды были разбросаны по нему и казались куда ярче, чем в Лкоссе. Скрестив руки за головой, он смотрел вверх. Неподалеку от него, уткнувшись в лежанку, спала Коффи, а звуки джунглей складывались в мелодию, которая ему почти нравилась. Завтра, ранним и ярким утром, они отправятся в путь и начнут искать Адию. Они провели в этих джунглях семь дней и восемь ночей – наконец они смогут найти то, ради чего сюда пришли. Они найдут Адию, помогут ей избавиться от сияния, которое отравляет ее тело, и, возможно, прекратят убийства, которые нарушали мирную жизнь Лкоссы уже почти век. Это были хорошие мысли, мысли, которые должны были его радовать. Но он думал кое о чем еще.

Охотничий отряд.

Конечно, он задумывался об этом уже не в первый раз, мысли о Сынах Шести то и дело наводняли его ум с тех пор, как они с Коффи вступили в джунгли. В последнее время он этих мыслей активно избегал, но они наконец догнали его.

Завтра будет восемь дней. Восемь – плохое число.

Он вспомнил разговор с Фахимом в храме, когда виделся с другом в последний раз.

– Ты знаешь, когда вы выступаете?

– Еще нет. Но я думаю, скоро, может, в следующие несколько дней.