Охота за сокровищем

– Записали передачу, которая шла на «Телевигате».

– А как вынимают фотографии?

Катарелла принялся объяснять, но комиссар из его объяснений ничего не понял. Однако то, что ему было нужно, он узнал.

– Катарелла, да ты просто бог!

Тот покраснел, раскинул руки, растопырил пальцы и крутанулся волчком. Когда Монтальбано случалось хвалить Катареллу, того всегда так распирало – ни дать ни взять токующий павлин.

Добравшись до Маринеллы, он вспомнил, что дома нет еды. Комиссар уже слегка проголодался, а ужин пропускать не стоило – к ночи аппетит разрастется до волчьего голода.

Он достал из кармана нераспечатанное письмо и фотографию, положил их на журнальный столик и умылся, а потом застыл в нерешительности: не хотелось снова ехать к Энцо, ведь он уже был там в обед.

Зазвонил телефон.

– Алло!

– Сколько мы уже не виделись? – раздался в трубке такой знакомый женский голос.

– Со времен Ракеле, – ответил Монтальбано. – Как она там?

– У нее все хорошо. Я на днях любовалась твоими подвигами по телику, захотелось повидаться.

– Это можно.

– Свободен сегодня вечером?

– Да.

– Тогда я буду через полчасика. А ты пока реши, куда сводишь меня поужинать.

Он был рад повидаться с Ингрид, своей шведской подругой, осведомительницей и временами сообщницей.

Чтобы убить полчаса ожидания, комиссар решил прочесть новые указания по ходу таинственной игры и взял было конверт, но сразу отложил, опасаясь, что содержимое может вывести его из равновесия. Не стоит читать это перед ужином – вдруг аппетит отобьет.

Тут он вспомнил, что приключилось с бедняжкой Аделиной, и полез в чулан проверить кукол. Их там не было.

Наверняка Паскуале переложил куда-нибудь. Но куда? На кухне их тоже не было.

Открыл платяной шкаф – и там нет. Неужто тот унес их к себе домой? Надо ему позвонить, заодно справиться о здоровье матушки.

6

Трубку сняла жена Паскуале. Сказала, что мужа нет, вернется через час.

– Сказать, чтобы перезвонил?

– Не надо, спасибо. Я сейчас ухожу и буду поздно.

– Ему что-то передать?

– В общем, да.

Надо как-нибудь изловчиться, чтобы она не поняла, о чем речь…

– Передайте: мне срочно нужно то, что он знает, где найти. Пусть перезвонит завтра с утра.

И вышел на веранду покурить.

Увидел Ингрид в дверном проеме и обомлел.

Возможно ли, чтобы годы никак не отражались на женщине? Словно на ней заклинило шестеренки времени. Выглядит даже моложе, чем в прошлый раз, а ведь прошло около года. Одета как всегда: джинсы, блузка и босоножки. А вид такой элегантный, будто на ней наряд от модельера.

Они крепко обнялись. Ингрид не пользовалась духами, они ей были ни к чему: ее кожа пахла свежесорванным абрикосом.

– Зайдешь?

– Не сейчас. Ты решил, куда идем?

– Да, есть одно место на взморье, в Монтереале-Марина…

– Где подают закуски? Знаю. Поедем на моей.

Он не понял, какой марки была машина Ингрид, но явно из таких, что ей нравились. Двухместная и плоская, как камбала.

Скоростная камбала на четырех колесах. С другой женщиной он бы не отважился сесть в такую торпеду, но Ингрид комиссар доверял. Тем более что в Швеции та занималась ремонтом гоночных авто.

Домчали до ресторана минут за двадцать – комиссару бы потребовалось на это никак не меньше пятидесяти. За рулем Ингрид предпочитала помалкивать, тем не менее время от времени она с улыбкой поворачивала голову к Монтальбано и нежно трогала его за коленку.

Выбрали столик поближе к морю, до него было метров двадцать. Ресторан славился количеством и качеством закусок – почти никто из клиентов не заказывал первое.

И они поступили так же. Заодно заказали бутылку охлажденного белого вина.

Пока ждали первую подачу закусок, немного поболтали. Ингрид знала, что Монтальбано, едва подадут еду, будет открывать рот только для того, чтобы есть.

– Как поживает твой муженек?

– Кто ж его знает? После избрания он бывает в Монтелузе наездами раз в два месяца, не чаще.

– А ты разве не навещаешь его в Риме?

– Это еще зачем?

– Ну, вы вроде все еще муж и жена…

– Сальво, ты же знаешь, это только на бумаге. К тому же мне так удобнее.

– Новые романы?

– Решил поиграть в комиссара?

– Нет, просто захотелось поболтать.

– Раз просто поболтать, отвечу: нет.

– То есть уже год никаких мужчин?

– Ты шутишь? Ты, видимо, как истинный католик, считаешь, что женщина спит с мужчиной, только если влюблена?

– Если бы я был истинным католиком, я сказал бы тебе, что женщина должна спать только со своим мужем.

– Вот тоска!

Подошел официант, ловко держа на весу первые шесть блюд с закусками.

Одолев двенадцать щедрых порций разных закусок и запив их парой бутылок вина, в ожидании горячего – рыбы на гриле – они продолжили беседу.

– А ты? – спросила Ингрид.

– Что – я?

– Все хранишь верность Ливии, за редкими исключениями?

– Да.

– Это «да» касается верности или исключений?

– Верности.

– То есть после Ракеле…

– Никого.

– И не было даже небольших искушений?

– Были, и даже очень большие.

– Правда? И как ты держишься? Прочтешь молитву, и дьявол ретируется?

– Ладно тебе издеваться.

– Я не издеваюсь, наоборот, я искренне тобой восхищаюсь.

– Раньше ты задавала меньше вопросов.