Охота за темным эликсиром. Похитители кофе

И он пошел вперед, за ним последовали остальные. Все вышли из внутреннего кольца стен через каменные ворота с остроконечным шпилем. За воротами находился подъемный мост, переброшенный через глубокий ров, проложенный зигзагом, который в случае нападения можно затопить водой. На другой стороне находился небольшой гласис. За ним поднимался еще один вал в форме наконечника стрелы и называвшийся на жаргоне военных архитекторов равелином[64]. С гласиса не видно было, что находится по другую сторону стен, однако Овидайя знал, что там располагается горнверк[65], еще один бастион, форма которого напоминала голову дьявола, с двумя устремленными наружу остриями и еще одним рвом вокруг него. Ученый невольно вспомнил о том, что много вечеров провел, изучая план этой и других крепостей Вобана, расположение их куртин, клещей и зубьев.

В гласисе было пусто. День был приятным и теплым, поэтому Овидайя уселся на густую траву, росшую под укреплением. Трое его спутников поступили так же. При этом Жюстель немного запутался в сутане. Наконец, устроившись поудобнее, он произнес:

– Здесь мы можем говорить открыто?

– Хотя есть по меньшей мере шесть точек, откуда хорошо просматривается гласис, однако слышать нас, предположительно, не может никто, – ответил Овидайя.

– Хорошо. Я хочу знать, почему вы настолько уверены, что граф Вермандуа не удивится и не позовет стражу, когда перед ним предстанет де Лавальер, которая явно не является его матерью.

– Я не думаю, что он удивится.

– Почему это? Вы что, протащили к нему в камеру какую-то тайную записку?

– Нет. Однако я исхожу из того, что этот мушкетер-пропойца сообщил графу, кто навестит его сегодня после полудня.

– Да, и что же?

– Предположим, что граф – человек умный. То, что он делал прежде, свидетельствует в пользу этого факта.

– Вы считаете, это умно – спереть знамя у Людовика Великого? – удивился Янсен.

– Вы путаете ум с разумом, – ответил Овидайя. – Этот молодой граф уж наверняка неразумен, однако определенным умом обладает, иначе его поймали бы еще на предыдущих кражах. И, основываясь на своем уме, он задаст себе вопрос: почему его навестит женщина, которую он не видел более пятнадцати лет.

Янсен и Марсильо недоуменно переглянулись, а Жюстель медленно кивнул.

– Что вам известно такого, чего не знаем мы? – спросил генерал.

– Что Лавальер никогда не растила своих детей лично. Она слишком была занята тем, чтобы удержаться при дворе и служить своему королю. Когда позже она впала в немилость, то уехала из Версаля. Тогда графу Вермандуа было шесть или семь лет, верно, Пьер?

Жюстель кивнул:

– Теперь я понимаю, что вы имеете в виду. Вермандуа растила вторая жена монсеньора, Шарлотта Пфальцская. Родная мать никогда им не интересовалась. Поэтому он должен удивиться, что она вдруг решила навестить его ни с того ни с сего.

– Он удивится еще больше, когда увидит, что она вообще не его мать, – произнес Марсильо.

– Конечно. Но он готов к этому. И достаточно умен, чтобы сначала поговорить с ней и выяснить, к чему весь этот маскарад.

Жюстель все еще сомневался:

– Однако же растерянного взгляда может оказаться достаточно, чтобы…

– Не забывайте, он носит маску. Никто не увидит его реакции, даже если при виде графини глаза у него полезут на лоб. Однако же, с учетом его предпочтений, это весьма маловероятно.

Марсильо не сдержался и захихикал.

– Неужели вы полагаете, что они смогут поговорить без свидетелей?

– Этого я не знаю. Я втолковывал графине, что ей следует предполагать, что их будут подслушивать. Если бы я был комендантом крепости, то поставил бы у двери шпиона со слуховой трубкой. Однако для нашего послания не нужны слова. Графине предстоит лишь немного проявить свое актерское мастерство и заставить полюбить упражнения начиная со сто двадцать третьего по сто двадцать девятое.

Некоторое время они молча сидели на траве и курили трубки. Солнце стояло высоко в небе, и Овидайе очень хотелось рухнуть спиной на мягкую траву, однако вместо этого он сунул руку в карман камзола и вынул оттуда часы Гюйгенса.

– Сколько она уже внутри? – поинтересовался Жюстель.

– Около сорока минут.

Марсильо откинулся на спину, подложив руки под голову.

– Если бы ничего не вышло, нас бы уже окружили солдаты д’Отвия, а затем отвели в камеру донжона. – И он довольно улыбнулся. – Овидайя, мои чувства подсказывают мне, что наша генеральная репетиция удалась.

– Да, по крайней мере, кажется, эта часть нашего плана сработала. Однако пойдемте, нам уже пора возвращаться, чтобы мы стояли у двери, когда вернется герцогиня.

Они поднялись и побрели обратно. Жюстель негромко произнес:

– Сэр Джеймс, а что, если Вермандуа не справится, несмотря на вашу помощь?

Овидайя пожал плечами:

– Значит, он не тот мастер-вор, которым мы его считали.

* * *

Тайны жизни Господа нашего Иисуса Христа

Номер 122: Зачатие

Ангел Гавриил, приветствуя Владычицу нашу, извещает Ее о зачатии Христа, Господа нашего. Ангел, войдя к Ней, сказал: Радуйся, Благодатная. И вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына.

Номер 123: Извещение благой вести