– Знаю. Ваша лояльность вне подозрений. Маркиз де Сенлей действительно не советовал его величеству идти на Пфальц, однако король предпочел последовать совету военного министра Лувуа, который рекомендовал атаковать быстро и решительно. Как бы там ни было, вы правы, когда говорите, что сейчас все горит и стреляют повсюду, по причине чего я очень занят. Необходимо просмотреть очень много писем и расшифровать много шифров.
– Тогда давайте перейдем к делу. Речь идет об этом англичанине.
– Овидайе Челоне?
– Да. Я кое-что выяснил насчет него, однако недостаточно. И, боюсь, потерял его след.
Вид у Россиньоля был недовольный.
– Что ж, в начале сентября 1688 года он был в Пинероло. Это точно. Вы слышали, что он сделал с командующим крепости? Это просто ужасно.
– Совершенно согласен с вами. Но сейчас у нас уже почти ноябрь. Челон может быть практически где угодно.
– У вас нет предположений, где именно?
– Возможно, в Лондоне, готовит прибытие Вильгельма.
– Или в Вене, – предположил Россиньоль.
– Почему именно там?
– Задам вопрос по-другому. Как вы полагаете, зачем Челон похитил графа Вермандуа?
– Это вы мне скажите.
– Вспомните Монмута, капитан.
– Думаете, он нужен ему в качестве претендента на трон? Но это же абсурдно.
– Я бы не сказал, что это так уж невообразимо. У его величества есть только один ребенок от брака с Марией-Терезией, Великий дофин. Если с ним, упаси боже, что-то случится…
– …трон наследует брат короля, – возразил Полиньяк, – а после монсеньора – еще много других особ. Луи де Вермандуа – даже не кровный принц.
– И что? Про Монмута можно было сказать то же самое. Или про Отмана Каликста.
Полиньяк допил шерри.
– Последний мне не знаком.
– Сын султана Мурада II. Габсбурги много лет держали этого Каликста на Мальте на тот случай, если в какой-то момент им потребуется претендент на османский трон. Ребенок короля – это всегда оружие. А уж притязания всегда можно выдвинуть. Особенно если их можно подкрепить военной мощью.
– Значит, вы полагаете, что этот Челон хочет свергнуть его величество?
– В конце концов, он пытался свергнуть английского короля, затеяв восстание Монмута по поручению Вильгельма. Возможно, он попытается сделать нечто подобное и во Франции. Или, быть может, он просто хочет заработать кучу денег, продав Вермандуа императору. Или Вильгельму, это тоже вполне возможно.
– В таком случае вы должны помочь мне найти его.
– Я приложу все усилия. Последнее письмо Челона, переданное нам, пришло из Турина.
– Ваши люди уже сумели расшифровать письма этого таинственного иудея?
– К сожалению, нет, капитан.
Полиньяк видел, что это обстоятельство Россиньолю крайне неприятно. Он догадывался почему, однако изо всех сил старался сохранить невозмутимость на лице. Более пятидесяти лет служил королевскому дому отец Россиньоля, Антуан, расшифровывая шифры гугенотских инсургентов, равно как и все остальные, которые попадали ему на стол. Кроме того, Антуан Россиньоль создал великий шифр, тот самый невзламываемый код, по которому зашифровывались все важные документы его величества.
Теперь Бонавентура Россиньоль занял пост своего отца, и многие задавались вопросом, не слишком ли он для него велик. Письма, которыми обменивался с этим евреем Челон, уже много месяцев лежали в королевском
– Может быть, у вас есть хотя бы отправная точка в отношении этих писем, месье Россиньоль?
Криптолог склонил голову набок:
– Я принес вам одно из писем, капитан. Вы разбираетесь в шифровке, капитан?
– Практически нет, месье.
– Это не страшно. Думаю, – он опустил руку во внутренний карман своего грязного сюртука и вынул оттуда несколько листов бумаги, – вы все же поймете, в чем моя проблема.
И Россиньоль придвинул к нему документы. Это была копия письма. К огромному удивлению мушкетера, она не была зашифрована.