Охотясь на Аделин

– Черт возьми, Зейд, я хочу тебя. Мне жаль, что Рио останется в живых, ясно? Господи, это одна из немногих вещей, над которыми ты позволил мне иметь власть, но заставляешь меня чувствовать себя виноватой из-за моего выбора…

Мой голос срывается, когда он бросается ко мне, потому что страх тут же забивает мне горло. В считаные мгновения он оказывается передо мной, сжимает мою челюсть в своей руке и поднимает меня так, что мои колени едва касаются кровати.

Я визжу, хватаюсь за его руку, но он не успокаивается.

– Тебе нравится притворяться, что ты такая чертовски беспомощная, словно маленькая мышка, попавшая в ловушку. Если ты хочешь быть такой, то я могу показать тебе, что значит быть беспомощным на самом деле. Показать, что значит быть мной.

Мои глаза расширяются в недоумении, а ногти впиваются в его кожу глубже.

– Тобой?! – повторяю я, потрясенная его заявлением.

– Да, мной! – кричит он. – Я не могу себя контролировать, когда дело касается тебя. Я потерял власть в тот самый момент, когда увидел тебя в том книжном магазине, и так и не смог ее вернуть. Думаешь, мои действия были чем-то контролируемым? Пить из твоего тела, несмотря на все твои слезы? Думаешь, она есть у меня? – рычит он, тряся мою голову, чтобы акцентировать свои слова.

Его глаза пылают, полные ярости и чего-то еще, такого сильного, что это сжигает меня заживо.

– Ты сама сказала, что я могу пользоваться твоим телом для своего удовольствия, но чего я никогда не смогу отобрать у тебя? Чего я больше всего хочу от тебя, Аделин?

– Моей любви, – шепчу я, и на мои глаза наворачиваются слезы, которые проливаются.

– Именно так. Твоей любви. Это единственное, что мне когда-либо было нужно от тебя. Так что это ты обладаешь властью, просто ты никогда не знала, что, черт возьми, с ней делать.

Проходит несколько мгновений, но постепенно меня осеняет. Его слова наконец-то пробиваются сквозь толстый череп, которым проклял меня Бог.

Зейд поддавался каждому из своих темных инстинктов, потому что никогда не контролировал себя, не в силах остановиться. Он брал, брал и брал, потому что это было единственным, что он мог делать. Но это никогда не делало его сильным – это делало его беспомощным.

До сегодняшнего дня я все никак не могла понять, почему он всегда делал то, что хотел. Преследовал меня, ласкал, трахал когда вздумается. Не важно, сколько протестов срывалось с моих губ или сколько раз я сопротивлялась ему.

Он преследовал меня, когда я убегала, прижимал к себе, когда я отталкивала его, и все же он готов был поклоняться мне, если бы я попросила его об этом.

И наконец я понимаю почему. Нельзя обладать силой, если не можешь контролировать ее.

– Рад, что ты заняла свой трон, – бормочет он, разочарованно глядя на меня своими немигающими глазами.

Я качаю головой, убираю ногти с его руки и осторожно отстраняю его пальцы от своей челюсти. Он отпускает меня, кипя от едва сдерживаемого гнева.

– Я не занимаю трон, Зейд. Мой трон – это ты. Ты всегда был моей опорой, и мне жаль, что мне потребовалось так много времени, чтобы это понять.

Его взгляд отчаянно ищет в моих глазах любой намек на ложь. Для него это все равно что найти заложенную бомбу. Как только он обнаружит ее, она разорвет его на куски.

Я медленно поднимаюсь с кровати, отодвигаясь от него, пока не встаю на обе ноги. Он не оставляет мне места, но оно мне и не нужно.

Мое сердце колотится, и я опускаю глаза, наблюдая, как моя рука поднимается навстречу его разгоряченной плоти. Она почти обжигает меня, и никогда в жизни мне так не хотелось быть охваченной огнем.

Я провожу кончиками пальцев по его рельефным мышцам, красивым татуировкам и белым шрамам, пересекающим разные части его торса. Мои колени слабеют, и я сосредоточиваюсь на драконе, извивающемся по его груди.

Боже, если это существо не олицетворяет стоящего передо мной мужчину, то я не знаю, что еще оно может олицетворять. Огнедышащий дракон, способный заставить меня воспарить ввысь.

Положив ладонь ему на живот, я отталкиваю его, почти очарованная тем, как он без сопротивления уступает мне.

– Сними, – приказываю я, бросая взгляд на полотенце, и мой голос трепещет от желания.

Он смотрит на меня, и его молчание – громкое и хаотичное, но он выполняет мой приказ.

Я пытаюсь сглотнуть, пока он медленно и методично распутывает полотенце, дразня меня и не сводя с меня своих глаз цвета инь-ян.

Мне кажется, что в моем желудке вращается целая галактика. Черная дыра, поглощающая все чувства и разум. Солнце, посылающее яркие вспышки по всему моему телу и согревающее меня изнутри, которое опускается все ниже и ниже, к самой вершине моих бедер. И сверхновая, которая вот-вот взорвется.

Он распускает узел, и полотенце с тихим шелестом падает на пол.

Черт меня побери.

Его член уже тверд, головка покраснела, а вены заметно проступают под кожей, и я едва не падаю на колени с молитвой на устах. Он чертовски великолепен, и мое сердце разрывается от осознания того, что этот мужчина – нет, этот Бог – мой.

Он выпрямляется, и я пытаюсь заставить себя упиваться им медленно.