Охотник

«А что случается с людьми? Они погибают, часто и безмерно. Здесь обитали люди, в той части леса, куда я тебя веду. Мои бывшие братья… это началось так быстро, как зараза, чума, пронеслась по нам. Первые, кто подвергся нападениям, были те люди. Мы не могли их защитить, мы не могли даже защитить себя, ведь с порчей невозможно бороться, она пачкает, как… да, правильно, сажа. Любой из нас, кто прикоснётся к заразившемуся, станет таким же».

«Неужели нельзя было это остановить?»

«Для нас — нет. Мы не смогли. Всё что осталось нам — сидеть, ждать чего-то. Постепенно нас становилось всё меньше, а их всё больше. В конце остался лишь я, который потерял всех, и обречён скитаться в тени деревьев».

«Я остановлю это, я пришёл сюда за этим».

«Хочу тебе поверить, и делаю это, но вера моя слаба, я больше не ожидаю чуда».

«Я сомневаюсь, что порчу создали люди».

«Почему? Ведь они первые попали под удар. Но даже если это сделали они, у меня нет ненависти ко всему роду. Всё теряется и возвращается. И однажды всё вернётся на свои места. Этот лес не помрёт без нас, он стоит уже больше, чем человек ступил на эту землю. Его не сломить».

«А ты? Разве тебе не жаль себя? Твоих братьев?»

«А тебе жаль себя? Я видел свой путь, знаю, что вернусь, знаю, кто я. Ты же потерян… да, ты идёшь потому, что обещал, потому, что хочешь узнать истину, но это лишь осколки. Настоящая причина в том, что тебе больше не к чему стремиться».

«Просто не хочу больше вмешиваться в дела мира. Я устал, хочу найти место, где будет спокойно, и забыться».

«Разве это выход? Не стоит прыгать в обрыв, найди себя».

«Ты не понимаешь…»

«Ошибаешься, я видел всё, что видел ты. Каждую деталь, каждую эмоцию. Я прожил твою жизнь, но у меня нет таких разрушительных чувств к себе. Понимаю, что тебе трудно, ведь всё, что ты умеешь и знаешь — это убийства. Но это не конец, просто учись делать что-нибудь другое, иди вперёд. Цель — это всё, что нужно».

«Моя цель — дойти до горы Ремрей».

«А что потом?»

«Потом постараюсь не умереть. Я исправлю, изгоню порчу, чего бы мне это не стоило».

«Хочу думать, что у тебя всё получиться, хотя и не понимаю как. Запомни: ты нужен миру, без тебя никто не справиться. Уйти на покой, когда в тебе нуждается столько голосов — не лучшая идея».

«Во мне никто не нуждается, меня считают монстром. Люди трясутся в страхе, когда узнают, кто я, бегут, как кролики, или дышат ядом, плюют в лицо, прогоняют. Все кому я был нужен, погибли».

«Это не так».

«Что?»

«Они живы в твоей памяти. Не стоит скорбеть, они не должны тянуть, как балласт, а должны наоборот, поднимать вверх. Они не смогут это сделать, если ты их не отпустишь».

«Я отпустил их тогда, стоя на коленях перед завалом».

«Может вся загвоздка в том, что ты одинок? Ведь всю жизнь ты был один, а в один момент увидел, что можно по-другому».

«Путь воина — путь одиночки».

«Но ты же не хочешь идти этим путём? Всегда можно свернуть».

«Что ты хочешь от меня?»

«Хочу помочь. Мне осталось не так много, совсем скоро я исчезну, но перед этим хочу сделать что-то полезное. Я вижу тебя, ты можешь делать вещи, в которых нуждаются многие. Просто иди по правильному пути».

«Так не пойдёт. Правильный путь — не значит хороший. Я достаточно увидел и сделал, не стоит идти дальше, это лишь испортит меня. Мой путь почти закончен, возможно, я не вернусь, а может быть, просто уйду в туман».

«Надо бороться, иначе какой смысл во всём это? Мы пришли».

«Что это?»

«Здесь обитали люди, это их жилища. Почти конец леса, дальше равнина и гора. На этом всё».

«Это вся помощь?»

«Да, какой смысл делать всё за героя? Должен же он хотя бы попотеть».

«Я не герой».

«Я всё вижу».

«Подожди. У тебя есть имя?»

«Твой путь будет труден и опасен. Помни, если очень постараешься, я смогу тебя услышать».

Ренар зашёл в дом. На столе стоят глиняная посуда, из круглых окошек дует, поднимая занавеси с рисунками лебедей. Кресло, стоящее у входа, скрипнуло. Ренар прошёлся, взял со стола надкусанное яблоко. Рана на теле фрукта пожелтела, иссохла, превратившись в шрам. Всё выглядит так, будто совсем недавно здесь были люди, они перекусывали и неожиданно, даже для них, исчезли.

Снаружи послышался писк, Ренар замер, его нос задёргался. Он аккуратно положил яблоко на место, вышел из дома.

Клинок пролетел рядом, врезавшись в стену. Охотник рефлекторно увернулся. Из-за угла вышел несостоявшийся убийца, его глаза горели, а мясистые губы сжаты.

— Дорий, — прошептал Ренар. — Что ты здесь делаешь? Как ты сюда добрался?

— Ли-иии-с-с-с, — прошипел Дорий, — разве это важно? Я ведь обещал тебе, что бы ты боялся, и вот момент настал.

— Что с Базилем?

— О-оооо, не волнуйся, он в порядке. Правда, насколько может быть в порядке полу-человек без глаз?

Дорий засмеялся урывками, будто выдыхая воздух. Ренар схватил за рукоять торчащего в стене меча, потянул с натугой, медленно вытащил.

— Ты же понимаешь, что ответишь за свои поступки? — спросил Ренар.

— Побойся за себя, ведь моя тень уже рядом.

— Твоя тень не пойдёт за мной, — прошептал Ренар.