Охотник на магов

«Древо познания. Плоды приносят осознание всех тайн мирозданияа»

Задумчиво окинув взглядом голые ветки дерева, охотник подумал, что либо записка является шуткой, либо это дерево плодоносит чрезвычайно редко. Впрочем, был возможен и третий вариант, согласно которому, где-то поблизости должны были ошиваться толпы людей, познавших все тайны мироздания. Вот, правда, ни одного из них, почему-то ему до сих пор не встретилось.

Герхард хотел было продолжить свой путь, но тут рядом с ним возникла владелица моста.

— Между прочим, ты последний негодяй и попросту хам, — сходу заявила она.

— Это почему еще? — спросил Герхард.

— Потому, что заставляешь меня тебя преследовать.

— Кто? Я? — удивился охотник. — Ничего я тебя не заставляю.

— Нет, заставляешь. Но это не главное. Лучше скажи мне, ты не передумал?

— Нет.

— Точно нет?

— Точно.

— Последний раз спрашиваю.

— Я же сказал — нет.

— Ну, смотри...

Хозяйка моста гневно топнула ногой и тотчас исчезла.

Герхард в очередной раз машинально зашарил по карманам в поисках сигарет, но почти тут же вспомнил, что делать это бесполезно. Его сигареты остались в другом мире. Ну да ничего. Если не случится чего-нибудь из ряда вон, он туда вернется. Главное — не опоздать.

Он еще раз взглянул на дерево, пытаясь прикинуть, не является ли оно чье-нибудь мистификацией. Действительно, так ли уж трудно повесить обычное дерево табличку с шутливой надписью? С другой стороны, почему бы и не существовать именно такому дереву в таком странном мире, как этот?

— Зря ждешь, — послышался за его спиной чей-то голос.

Герхард обернулся.

Это был калликанцар, верхом на курице. Лицу у каликанцара было спокойно и преисполнено чувства собственного достоинства. Курица, наоборот, нервно вертела головой из стороны в сторону и то и дело искоса поглядывала на Герхарда, словно прикидывая, не пожелает ли тот, например, дать ей пинка.

— Что? — спросил охотник.

— Я говорю, зря ждешь. Никому еще не удалось сорвать с этого дерева плод, за исключением одного — единственного случая. Да и тот произошел в незапамятные времена.

— Значит, плоды на этот дереве все же бывают? — спросил Герхард.

— Конечно. Они и сейчас на нем есть.

— Почему тогда я их не вижу? — с иронией спросил Герхард.

— Потому, что еще к этому не готов. Но они — там. И их — много. Красивые, сочные плоды. Их нужно только увидеть. Всего-навсего.

— А как к этому подготовится?

— Общего рецепта нет, — сказал калликанцар. — Каждый его должен найти сам.

— Понятно. А ты-то сам эти плоды видишь?

— Нет.

— Но откуда ты тогда знаешь, что они там есть?

— А откуда ты знаешь, что у тебя есть печень? Кстати, не хочешь ли, для того чтобы убедиться в ее существовании, произвести над собой небольшую хирургическую операцию?

Сказав это, калликанцар ударил курицу крохотным хлыстиком, и та, заметно прихрамывая на правую ногу, побежала прочь.

Герхард посмотрел ему вслед и покачал головой.

Ну да, универсальный ответ. Если ты чего-то не понял, значит еще до этого не дорос... Хотя, может калликанцар его все же не обманывает? Вот только установить это сейчас просто невозможно. А значит, не стоит и ломать голову. Ему же пора отправляться дальше, по дороге зеленого кирпича к памятнику великого друга детей. Вперед и вперед, причем желательно без подобных остановок и разговоров. Если пастырь церкви кривопальцых слегка ошибся в определении расстояния и место, к которому он идет, находится несколько дальше...

Пастырь не ошибся. Герхард это понял через минут сорок. Лес редел а дорога становилась все более оживленной, и это, несомненно, указывало на то, что он подходит к какому-то городу. Теперь, главное — не пропустить бы тот самый памятник.

Кстати, к этому времени охотник уже совершенно перестал удивляться виду попадавшихся ему на дороге существ. Кого только на этой дороге не встречалось.

Карлики и великаны, создания, с виду похожие на обычных людей и совсем на них не похожие, существа явно магического происхождения и такие, происхождение которых определить было невозможно. Двухголовая корова в горнолыжных ботинках и цветастой юбке. Жираф с человеческим, но ангельски красивым лицом, обрамленным пышными белокурыми волосами, и здоровенной сигарой в зубах. Некая тень, вроде бы принадлежащая большой, передвигающейся на задних лапах кошке. Колонна топающих по самому краю дороги высоких, с раструбами и серебряными пряжками сапог. Огромный прыгающий шейкер, сжимающий в длинной, тонкой руке крохотного бармена с вытаращенными глазами, после каждого прыжка с радостным смехом его встряхивающий. Сумрачный дедок в зипуне и подшитых валенках, с дробовиком на плече, спрашивающий у каждого встречного и поперечного, как пройти к каким-то курантам. Девица в леопардовой шкуре, с волосами, заплетенными в косички, вместо бантиков украшенные крохотными косточками, ведущая за собой на кожаном поводке старого, облезлого орангутанга. Ослиные уши, парящие в воздухе, причем к одному из них была прикреплена табличка «продается». Парочка нимф в купальных халатах, с огромным кувшином, из которого то и дело выглядывала мордочка карликового дельфина.