Охотники и чудовища

— И послушно воплощать в жизнь планы этого изверга?

— Именно.

Подсвечник, книга… Дайте мне что-то, чем бы я могла в него кинуть!

— А ничего, что я пыталась тебя спасти? Хоть как-то уровнять ваши с Доуном шансы!

— Меня не надо спасать.

Нет, он не Стальной, он непрошибаемый.

— Ну конечно, не надо. Ты сам со всем справишься. Как всегда. Но пусть к тебе и обращаются, как к всемогуществу, но ты ведь, на минуточку, не всемогущий! Неужели это так сложно, принять чью-то помощь? Я ведь за тебя переживаю. — Я даже пальцы в кулаки сжала, мечтая обрушить один из них на металлическую башку хальдага.

Бошкометаллический дернул бровью.

— Боишься одной остаться?

А мне вдруг так обидно за себя стало. Обидно из-за того, что он… ничего не понимает. Я ему тут говорю, говорю, уже чуть ли не признаюсь! А он… боишься одной остаться.

Тьфу!

— Именно, — буркнула обиженно. — Трясусь за свою шкуру. А ты что подумал?

Он не ответил и даже не сделал шаг мне навстречу. Да и я не решалась к нему приблизиться. Чувство было такое, будто нас разделяет не пара метров, а целые звездные системы. Что в общем-то и понятно: он охотник — я нэймесса. Ну какое у нас будущее? Я, так или иначе, покину этот мир, поэтому все, что сейчас творится у меня в голове и в сердце, — глупости все это.

— Если ваше всемогущество закончили, я бы хотела подняться к себе, — обронила тихо.

— Можешь идти, — помедлив, разрешил он, а потом посторонился, освобождая мне дорогу. Удивительно, как еще не шарахнулся в сторону.

Бросив последний взгляд на злосчастный стол (и картины с его участием тоже глупые!), поспешила к выходу. Почти коснулась дверной ручки, когда услышала за спиной чуть слышное:

— Спасибо… Лиза.

— На здоровье. — Я горько усмехнулась. Пожелала ему на прощанье: — Спокойной ночи, — и вместе со своими глупыми чувствами отправилась наверх.

ГЛАВА 16

Обитель Созидательницы Пречистой Мэдок покидал опустошенным. Даже после испытаний и охоты на пришлых он не чувствовал себя таким разбитым. Перекроить воспоминания дюжины монашек и нескольких десятков воспитанниц — к чему, к чему, а к такому жизнь его точно не готовила. Его вообще не готовили к тому, что он восстанет против своих же и будет укрывать у себя дома иномирянку, а еще как ненормальный станет носиться по всему Харрасу, чтобы забраться в голову к каждому, кто был знаком с настоящей Филиппой.

К счастью, знакомых у леди Адельвейн было немного. Все девушки, что росли вместе с ней, до сих пор находились в обители. Арнетта Вэйнсмир, с которой Лиза случайно столкнулась на Ледяном балу, единственная покинула ее стены до завершения обучения, чтобы стать женой не то барона, не то баронета.

Как и Филиппа, которую родственники внезапно выдернули из привычного ей окружения по его требованию. Но познакомился он уже не с Филиппой, а с Лизой. Это знакомство, встреча с невероятной, а иногда и невозможной девушкой из другого мира, перевернули всю его жизнь.

И с этим он уже, кажется, почти смирился. Но с чем Мэдок никак не мог смириться, так это с тем, что, несмотря на все его ухищрения, на Шаресе оставался как минимум один человек, который знал ее тайну, который в любой момент мог ее раскрыть, а потому следовало спешить. Пока ублюдок, призвавший ее в этот мир, лишивший ее будущего, окончательно ее не погубил.

— Получить подсказку от прадеда? Что ж, можно и попытаться, — неуверенно пробормотал герцог, устраиваясь в седле. — Надеюсь, Вертальд, ты не настолько чокнутый, каким тебя все считают.

Хальдаг дернул за поводья, и грифон, оттолкнувшись от земли, взмыл в небо, быстрыми, резкими взмахами крыльев отдаляя своего хозяина от обители, в которой росла Филиппа.

Интересно, какая она, настоящая леди Адельвейн, и представится ли ему возможность когда-нибудь с ней свидеться?

Мэдок торопился еще и потому, что понятия не имел, сколько времени осталось у Лизы. Когда из острой на язык, бойкой и жизнерадостной девушки она превратится в безумное чудовище. Магия, которой он готов был с ней делиться, могла бы замедлить процесс трансформации, вот только магии она у него больше не просила. И ведь мучается же, но продолжает из последних сил держаться, не понимая, что в любой момент может сорваться…

Слишком мало времени, слишком много впереди неизвестности.

Сегодня утром, прежде чем отправиться в шертову обитель, он сам предложил ей попробовать еще раз. Не потому, что снова желал ее целовать, хоть мысли о пришлой в его объятиях, в его постели и в его власти слишком часто заволакивали разум хмельным туманом. А потому, что за нее переживал. На его предложение Лиза отреагировала… необычно. Побледнела и едва от него не отпрыгнула, словно это он был нэймерром и требовал у нее силы.

— Не хочу. — Она нервно замотала головой. — Ты даже не представляешь, как мне было плохо после первой попытки!

— Но твой голод…

— Когда я вспоминаю, как мы с тобой тогда целовались, голод сразу отступает.

И что бы это могло значить? Он даже нахмурился невольно, пытаясь понять, действительно ли ей так противны его поцелуи.