Охотники и чудовища

— Успокойтесь, леди Адельвейн, клятва действительно не может быть нарушена, — обнадежил меня старший лорд. — Маркизу придется пройти через очистительное пламя, хоть он этому вряд ли обрадуется.

— Его чувства меня не особо занимают.

Договорить мне не дали. Снова схватив меня за руку, Мэдок бросил что-то вроде:

— Извините нас, — и потащил меня за собой.

Ладно хоть Матис решил составить нам компанию, потому что мрачный вид де Горта не сулил мне ничего хорошего.

— Я хочу знать, кто и кому в чем клялся и почему Рейкерд был вне себя от гнева.

— Мы с ним играли на желания. Сначала он мухлевал, но потом я попросила позвать Матиса, и его величество исправился, а я у него быстренько выиграла.

Стальной так на меня зыркнул, словно знал более удачную кандидатуру для фаршировки шахматными фигурами. Был знаком с ней лично и… достаточно близко.

— И это все? — не выдержав, спросила я.

— Что все? — глядя куда-то перед собой, глухо бросил де Горг.

— Эта вся твоя реакция?

— Вообще-то она уровняла ваши с Доуном шансы, — вставил душка-граф. — Можно сказать, спасла тебя.

За что Стальной и на него нарычал:

— Не лезь, Матис.

— Ты чего яришься? Наоборот, должен радоваться и…

— Я сказал, не лезь! — рыкнул герцог так, что у меня даже коленки затряслись, и настроение с небес свалилось в топи Зачарованного леса.

Если честно, я ожидала от него немного другой реакции. Нет, то, что он не станет рассыпаться в благодарностях, — это и шварре было понятно. Но одним скупым «спасибо» хотя бы мог поделиться?

— Мы уезжаем, — распорядился де Горт, когда мы спустились в холл.

Оставив меня на попечении Матиса, отправился отлавливать своих наин.

— Не понимаю, что это с ним, — растерянно бормотал Матис. — Ты, конечно, здорово рисковала, выигрывая у короля, но зато теперь у Мэдока есть шанс. Если и не победить, так хотя бы выжить и не сойти с ума.

Ура-а-а…

Стальной вернулся спустя несколько минут, а с ним и недоумевающие, явно расстроенные внезапно прерванным банкетом невесты. Одарив меня не слишком доброжелательными взглядами, что-то вроде: «мы знаем, это ты во всем виновата!», они последовали за женихом на улицу, а оттуда к каретам.

— Дома поговорим, — проходя мимо меня, бросил Мэдок, и я поняла, что это будет не самый приятный в моей жизни разговор.

На этот раз его всемогущество произвел рокировку: Морса отправил кататься с Одель, Полькой и Винсенсией, а сам устроился в карете с Марлен и разнесчастной мной. Лучше бы не устраивался, честное слово. На протяжении всей дороги он сверлил меня таким взглядом, под которым мне, мягко говоря, становилось неважно. Хотелось позаимствовать у него кинжальчик и самой отправиться в Зачарованный лес умирать во цвете лет.

Меня так и подмывало выпалить: ну же, давай, говори! Предъявляй свои претензии, ругай меня, как обычно, и так далее по списку. Но присутствие леди ле Фэй сдерживало нас обоих.

Не представляю, как добрались до дома, не сказав друг другу ни слова. Марлен тоже молчала. Чувствовала, что грозовые тучи над каретой сгущаются, и явно жалела, что ей пришлось составить нам компанию.

Не успев переступить порог своей мрачной обители, его всемогущество велел невестам сразу подниматься к себе готовиться ко сну. Я было понадеялась, что это распоряжение относится и ко мне, но меня развернули на полдороге к лестнице и повели в кабинет для выяснения отношений.

Темный такой, с тяжелой добротной мебелью и широким письменным столом, на котором… За которым, в общем, должно быть удобно сидеть. Просто сидеть, а не то, о чем ты подумала, Лиза.

Прогнав из мыслей совершенно лишние сейчас фривольные картины, я сплела перед собой пальцы и замерла в ожидании сентенций хальдага.

— Что во фразе «старайся не привлекать к себе внимания» тебе не понятно? — сощурился де Горт.

Смотрит так, будто прицеливается, и я тоже ответила ему взглядом-прицелом.

— Еще скажи, что я сама напросилась к королю в гости и сама…

— В игры с ним играть он тебя тоже заставил? — прервал Стальной, продолжая смотреть на меня, как на доску для дартса.

— В игры я сама предложила и, прежде чем ты опять на меня накинешься, скажу: Рейкерд не оставил мне выбора. Он тут суд собрался замутить с твоим участием и самым настойчивым образом предлагал мне выступить на нем на стороне обвинения. Отказ, сказал, не принимается, вот я и рискнула сыграть с ним на желания.

Под влиянием пунша.

Де Горт выругался сквозь зубы, но вместо того, чтобы направить свой гнев на каменного интригана, продолжил популярно объяснять, кто из нас двоих прав (он), а кто виноват (я):

— Ты понимаешь, что сирот в религиозных обителях не учат играть в шахматы. И уж тем более им не объясняют, как играть с королями на желания. Лиза! — Кажется, не успев произнести мое имя, он снова выругался. В мыслях. — Наины так себя не ведут, и не только они. Так не ведут себя женщины на Шаресе. Если догадался я, кто ты на самом деле, догадаются и остальные. И чем беспечнее ты будешь себя вести, тем меньше у нас останется времени!

— И что, по-твоему, я должна была сделать? Покорно согласиться на его требования, как сделала бы настоящая Филиппа?

— Да.