Охотники парящих островов

Народу в зале было прилично – почти все столы оказались заняты. Но на новых гостей почти не смотрели. Судя по всему, местный контингент составляли торговцы средней руки, умаявшиеся за трудовой день, и теперь в спокойной привычной обстановке обсуждавшие минувшие дела и новости.

Не желая лишний раз светиться на людях, Дарт предпочел заказать ужин прямо в номер. Тот оказался далеко не столь свежим, как главный зал, потому что освещался привычной масляной лампой, зато чистым, хотя и небольшим. Одна проблема – номер был последним свободным во всей гостинице.

– Очень много народа, – точно извиняясь, проговорил хозяин гостиницы. – Беженцы. Едут со всех сторон, спасу от них нет. Те, кто не с голым задом бежал, – вот, в номерах останавливаются. А погорельцы всякие да шушера мелкая прямо на улице ютятся. Кто с палаткой, кто под повозкой, а кто и просто под небом.

– А тут безопасно?

– Что есть безопасность в нашем скорбном мире? – развел руками хозяин. – Но уж всяких смутьянов да наушников мы вмиг рук-ног лишаем. Это они пущай в своих городах политикой мараются да народ смущают, а мы люди торговые, нам этих игрищ не надо.

Дарт посмотрел на спутницу.

– Бери. Один так один, – пожала плечами Амелия. – Ты же не думаешь, что я постесняюсь тебя.

Правда, бравады у нее поубавилось, когда оказалось, что и кровать в номере лишь одна. Девчонка даже растерялась, но потом решительно подошла к постели и, скинув сапоги, забралась на нее с ногами.

– Никогда в жизни так не уставала, – проговорила, потягиваясь, она. – У меня все болит. Давай наймем экипаж, – она приподнялась на локтях. – Боюсь, завтра я не смогу даже встать.

– Экипаж слишком медлителен, – покачал головой Дарт, прикидывая, как бы ему устроиться. – К тому же он может привлечь ненужное внимание.

Девчонка болезненно застонала.

– Я поняла, ты мне мстишь, – сказала она полным глубокой печали тоном. – Если я умру в дороге, не бросай меня на обочине.

В дверь постучали. Дарт насторожился, вытащил кинжал.

– Кто?

– Ваш ужин, господин, – послышался женский голос.

За дверью ожидала миловидная служанка, с ловкостью уличного акробата удерживающая в руках большой поднос, полный еды.

Дарт поблагодарил ее, принял снедь.

– Подъем, – обернулся к Амелии. – Пора подкрепиться.

– Я не хочу, – отозвалась та уже сонным голосом.

Парень ногой закрыл дверь, потом прошел к небольшому столу, поставил на него поднос.

– Так дело не пойдет, а то и правда ноги протянешь. Если сейчас же не встанешь сама, подниму силой.

Девчонка пробурчала что-то невразумительное.

– Я предупредил.

Дарт подошел к кровати, резким движением поднял Амелию в сидячее положение, сильно тряхнул за плечи. Голова девчонки мотнулась из стороны в сторону, но глаза все же открылись. Они были сонными и мутными, в них медленно проступало раздражение.

– Ты чего? – попыталась она оттолкнуть мучителя.

– Сначала есть, потом спать.

Он снова встряхнул ее.

– Да проснулась я, проснулась. – Амелия протерла руками глаза. – Я говорила, что ненавижу тебя?

– По-моему, да.

– Так вот, на всякий случай повторю: я тебя ненавижу.

Она недовольно повела плечами.

Дарт выпустил ее, отошел к столу и спросил, кланяясь с притворным уничижением:

– Чего изволите, маленькая госпожа?

– Тебе не идет. – Девчонка спустила ноги на пол. – И вообще, чему тебя учили твои Охотники? Так будить девушку может только невоспитанный мужлан.

– А я много прогуливал. – Дарт протянул спутнице кусок хлеба, на который положил кусок еще горячей говядины. – Самое важное пропустил.

– Я так и знала. – Девчонка приняла угощение, некоторое время примеривалась, как поизящнее откусить, затем махнула рукой и вгрызлась в бутерброд. Продолжая жевать, что-то спросила.

– Чего?

– Чему тебя учили? – повторила она свой вопрос минуту спустя.

– Так я же говорю…

– Нет, я серьезно. – Амелия сидела с прямой спиной, держа бутерброд обеими руками, и смотрела внимательно, даже изучающе. Дарт не мог припомнить у нее подобного взгляда. Тем более направленного на него лично.

– Да разному, – пожал плечами он. Вроде бы и нельзя распространяться обывателям о подготовке Охотников. А с другой стороны, что он теряет? И так наворотил столько, что еще один проступок вряд ли что-то изменит. – Я пришел к Охотникам совсем сопляком. Потому первыми моими уроками были чтение и правописание. Их преподают всем детям, которые попадают в Академию Ордена. Потом к этому добавляется математика, химия…

– Подожди, а как же эти ваши специальные знания?

– Далеко не все, кто приходит к Охотникам, – усмехнулся Дарт, – со временем пополняют их ряды. Орден – как живой организм с множеством органов. Сами Охотники – это его клыки или когти. Но нужны глаза, уши, нужно сердце, мозг…

Амелия поморщилась.

– Ордену нужны кузнецы, нужны алхимики, нужны повара, мастера столярного дела… да много кто. Большая часть этих людей воспитывается в стенах Академии. Начинают все одинаково. И лишь спустя время, после определенных тестов и проверок, начинается специализация. Но даже это разделение еще не означает, что подмастерье станет учеником Охотника.