Охотники парящих островов

– Какие сложности, – Амелия снова откусила от бутерброда, потом потянулась к столу, взяла кружку с пивом. Попробовав, поморщилась и отставила кружку. – А ничего другого попить не было?

– Вино, разные настойки, джин…

– Молока хочу, – вздохнула девчонка. – Никогда не понимала, что люди находят в этой кислятине?

– Я предпочитаю грог, – сказал Дарт. – Но пиво тоже сойдет. Позволяет немного расслабиться. Нам это сейчас не повредит.

– Нет уж, спасибо.

И все же она сделала несколько небольших глотков.

– Можно я посмотрю твой кинжал?

Казалось, сон у девчонки как рукой сняло. Ее глаза горели любопытством.

– Только не поранься. – Дарт протянул ей клинок.

– Да уж, и не скажешь, что магическая штука.

– На нем совсем простое заклятие. На оружие полноправных Охотников накладываются куда более мощные чары.

– И в чем их суть?

– Сделать нанесенную Проклятому рану более болезненной, глубокой. Заклятая сталь вытягивает из твари то подобие жизни, которое не дает ей гнить в земле. Оружие полноправных Охотников дополнительно зачаровывается боевыми заклинаниями. Но на любое магическое оружие, независимо от того, кому оно принадлежит, ученику или Охотнику, обязательно ставится печать владельца – в чужие руки такой клинок попасть не может.

– А если им ударить живого человека?

– Эффекта от заклятия не будет. Обычная сталь.

Девчонка вернула Дарту оружие. Некоторое время ребята сидели молча, жевали.

– Никакой романтики у вас, – вздохнула Амелия. – А ведь какие легенды ходят… Будто Охотники – и не люди совсем, а машины для убийства без страха и сомнений. И с техномагами-то они за руку здороваются, и алхимики-то у них на побегушках, и сталь для них куют какую-то особенную.

– Ну, кое-что из этого очень близко к правде, – усмехнулся парень. – Ладно. Ты вроде спать хотела. Самое время. Выедем рано, так что надо хорошенько выспаться.

Амелия кивнула.

– Держи, – она протянула спутнику подушку и толстое одеяло. – Чтобы не отлежал себе бока. А я и так обойдусь.

– Какая щедрость. С чего бы это? – удивился Дарт.

– Бери, пока не передумала, – пробубнила девчонка, затем растянулась на кровати и отвернулась к стенке.

Ночь прошла относительно спокойно. Лишь дважды за окном слышался шум, похожий на драку. В первый раз звуки доносились откуда-то издали, и разобрать можно было лишь отдельные выкрики. А вот во второй раз, ближе к рассвету, потасовка произошла чуть ли не на пороге гостиницы. Дрались недолго, с минуту, причем схватка сопровождалась низким рыком, а закончилась яркой вспышкой и светом быстро унявшегося пламени. Судя по рыку, в гости к «Брюхатому Бобу» наведался либо Старец, либо Гончая. Впрочем, вряд ли Старец – с ним быстро не разделаться.

С Гончей – дело другое, хотя и тут нужно обладать некоторыми навыками. Что же – уцелевшие Охотники потрудились? Не исключено. Но проверять это предположение Дарт не собирался.

Утром пришлось изрядно постараться, чтобы разбудить Амелию. Девчонка ни в какую не желала просыпаться до тех самых пор, пока Дарт не спустился вниз и не принес кружку холодной воды. Такому доводу спящая красавица противостоять не смогла. Усевшись на кровати, мокрая и взъерошенная, она проводила спутника взглядом, в котором смешались ярость, негодование и желание свернуть кому-нибудь шею.

Но все шеи остались целы и невредимы.

В целом Вольная Переправа оставила у Дарта хорошие впечатления. В отличие от столицы. Покидая это странное место без четких границ и наверняка живущее по собственным законом, он очень надеялся, что оно станет тем центром, которое сможет противостоять расползающемуся по Острову безумию. Надеялся, но не верил.

Амелия стонала и охала при каждом шаге, при каждом движении. Вчерашняя поездка давала о себе знать болью во всем теле, а впереди ждал еще не один день дороги. Уже сейчас стало понятно: за два дня, как говорил старик в Ванд-Долле, до Ванд-Хала не добраться. Да и неизвестно, сколько понадобится времени на поиски Рыбьего Глаза уже на месте.

На выезде из Вольной Переправы Дарт уточнил дорогу. Основным ориентиром была Черная река: именно вдоль ее русла тянулись пастбища старины Майлоса. Сам же старина Майлос был кем-то вроде управляющего и владел большой фермой, на которой трудилось несколько семей.

Первое время ехали совсем медленно. Девчонка вцепилась в поводья и покачивалась в седле, чуть не падая. Ее лицо залила мертвенная бледность.

– Подожди, – не выдержала она. – Я не могу ехать. Все болит. Прости.

– Ничего. У тебя есть что-то, чтобы снять боль?

– Да. Думаю, да.

– Тогда слезай.

Девчонка остановила лошадь, но слезть не смогла. Пришлось помогать. Осторожно, точно вазу самого тонкого стекла, Дарт отнес спутницу в сторону от дороги, положил на траву.

– Раздевайся.

Ее глаза расширились.

– Да, я только и ждал, пока ты потеряешь способность сопротивляться.

Он вернулся к лошадям. Обратно пришел с сумкой Амелии, в которую та упаковала свои снадобья.

– Надо было намазать тебя еще в гостинице, но раз уж не подумали об этом вчера, давай наверстывать. Раздевайся.

– Я сама. – Девчонка протянула руку, забрала сумку.

– Уверена?

– А то как же.