Охотники теней (СИ)

— Теряя энергию, он перестает контролировать свой облик, — объяснил Кевин. Блондин с недовольством осмотрел его и ядовито ухмыльнулся: — Мне больше нравится видеть тебя со струпьями и лишаем.

Тот показал ему средний палец и сунул в рот дымящуюся сигарету. Какие у них теплые отношения друг с другом.

— Итак, — протянул Дэм, расхаживая вокруг меня с видом вселенского мученика, — если ты кому-либо расскажешь, кто я – тебе не поздоровится. Я не шучу, Подсолнух. Об этой «тайне» знает наш клан и никто больше.

Я была слишком поражена, чтобы ответить на угрозу. А вот Кевин, похоже, считал себя бессмертным: он смело закрыл меня спиной и схватил верзилу за воротник, выбив из его губ драгоценнейшую сигарету.

— Я тебя предупреждал, идиот. Будешь точить зуб на хрупкую девушку, которая ничего тебе не сделала?

— Эй! — Саманта пыталась разнять парней, вцепившихся мертвой хваткой друг в друга. — Прекратите! Вам мало побоев на сегодня?!

Охотники поубавили напор, взглянув на нее. Иногда создавалось ощущение, словно Сэм была голосом разума, которого им так не хватало.

Кевин демонстративно разжал пальцы, схватившие куртку Дэма, и нахально улыбнулся.

— С тобой разберусь наедине.

— Какой кошмар, надеюсь, я смогу убежать прежде, чем ты начнешь меня колотить, — с ярко-выраженным сарказмом ахнул тот. Брюнет снова достал сигарету и зажег ее, пронизывая меня ненавистным взглядом. Блики огня откидывали на лицо жуткие тени, напоминающие его настоящий облик…

Я не могла понять, как себя вести в такой ситуации. Дэмиенус – Дух – в это сложно поверить, правда? Конечно, изначально я думала, что он просто гадостный человек, но тут меня ждал ошеломительный сюрприз, какой не знаю, как объяснить.

Кевин встал поодаль от своего неприятеля, потирая горящие костяшки пальцев, что могли обрушиться на его лицо.

— Эви, — он виновато посмотрел на меня, — извини за это. Мне снесло крышу.

Дэмиенус закатил глаза. Я нелепо передернула плечами, не представляя, стоит ли вообще открывать рот.

— Все нормально.

— Не нормально. — Он запустил пятерню в копну светлых волос, покрывшихся испариной. — Я бы не хотел, чтобы ты узнала все так. Мы не распространяемся о естестве нашей зверушки.

Тот хмыкнул.

— От парнокопытного слышу.

— Заткнитесь, наконец— не выдержала Охотница, громко хлопнув дверцей машины. Она вручила мне бутылочку воды под перепуганные взгляды парней и пригрозила им пальцем, грозно нахмурившись. — Решайте свои проблемы дома! Эвилин не намерена это выслушивать.

— У нее словно был выбор, — встрял Дэм и затушил бычок. Он подошел ко мне. Голубые, ничего не выражающие глаза обследовали мое лицо, задерживаясь на серебристых прядях. — Банши. Дух. Два Охотника. Мы будто цирк уродов. Но у каждого из нас есть преимущества. Мы необычный клан.

— То есть, я часть вашего клана? — уточнила, съежившись от холода.

Странно это слышать от всемирного придурка.

— Увы, да. И твое обучение – одна из главных наших задач на сей момент.

Кевин и Саманта настороженно наблюдали за нами, как за собакой и кошкой, загнанными в одну клетку.

— Но как ты оказался среди Охотников?

— Я расскажу тебе одну сказку, — приторным голоском прошептал он, по-дьявольски улыбнувшись. — Давным-давно жил один парень. Он был невероятно красив, добр и светел, пока его сердце не заполнила тьма и боль утраты: его брата убили. — Я съежилась, когда Дэмиенус холодно ухмыльнулся. — Убили не люди, а твари из другого измерения: кровожадные, черствые, бесчеловечные создания, не знающие ни любви, ни тепла. Они нагрянули внезапно. Им нужна была всего лишь кровь, чтобы продолжить бесполезное существование. И они выбрали в жертву семилетнего улыбчивого мальчугана, раскачивающегося на качелях. Существа вгрызлись в его шею молниеносно. Он не успел даже взвизгнуть или позвать на помощь. А его брат… пришел слишком поздно: мальчик умер с перегрызанной глоткой, так и не сумев спастись. Он был слишком мал, чтобы защититься или дать отпор. Его хрупкое тело лежало на траве, окрасившейся в багрово-красный цвет. Качели продолжали раскачиваться, скрипеть, смешиваясь со злорадным смехом чудовищ в телах давно погибших людей. Им удалось скрыться, когда закончили свою «трапезу»…

Его лицо болезненно исказилось.

— В тот день «умер» и я. Во мне не осталось ничего такого, ради чего бы хотелось жить. Отец и мать давно погибли, брат был единственным лучиком света, который погас так рано.

Дэмиенус замолчал. Пронизанная шоком, я с трудом осознавала, что главным героем истории был этот угрюмый парнишка. Мне пришлось кивнуть, чтобы он продолжил рассказ, несмотря на боль, разрывающую его изнутри.

— У меня не осталось никого, — прошелестел Дэм, опустив голову. — Друзья, родственники, девушка – у меня не было этого. Я остался наедине со своим горем, постепенно перерастающим в ярость и желание отомстить. Отомстить так же беспощадно, как те мрази разрывали моего брата.

Саманта вытерла слезы и уткнулась лбом в грудь Кевина. Тот утешительно потрепал ее по плечу, вздыхая.