Охотники за алмазами

Бенедикт схватился за поручень. Он посмотрел туда, где на волнах качался «Дикий гусь». Увидел лицо Хьюго – белое пятно за стеклом рулевой рубки. Но когда траулер начал приближаться, Бенедикт знаком велел не делать этого. Он снова взглянул на часы, потом беспокойно посмотрел на мостик.

Проходили долгие минуты.

«Где этот итальянец?» Бенедикт не мог его оставить – у него ведь алмазы. К тому же он мог бы освободить пленников.

Бенедикт снова взглянул на часы. Двенадцать минут, как он установил взрыватели.

«Надо вернуться и найти Капоретти». Он двинулся обратно, придерживаясь за поручень, и в этот миг на крыле мостика появился Серджио. Он что-то крикнул Бенедикту, но ветер не позволил услышать.

– Сюда! – лихорадочно манил его Ван дер Бил. – Сюда! Быстрей!

Бросив последний взгляд на мостик, Серджио бегом спустился по лестнице.

– Где мои парни? – крикнул он. – Почему там никого нет? Что вы с ними сделали?

– Они в безопасности, – заверил его Бенедикт. Он повернулся и замахал руками, призывая «Дикий гусь».

– Где они? Где мои парни?

– Я послал их…

Ответ Бенедикта прервал толчок, выбивший из-под их ног палубу «Зимородка». Взрыв глухо прозвучал в брюхе корабля. Серджио разинул рот. Бенедикт пятился от него, по-прежнему цепляясь за поручень.

– Мразь! – выдохнул Серджио и захлопнул рот. Казалось, все его тело разбухло от гнева. – Ты их убил, грязная свинья! Убил моих парней. Убил Джонни – и девушку.

– Держись от меня подальше. – Бенедикт прижался к поручню, освободив обе руки и подняв дробовик.

Даже Серджио не решился приблизиться при виде двух смертоносных стволов. Он остановился в нерешительности.

– Я разметаю твои кишки по палубе, – предупредил Бенедикт, держа палец на курке.

Они смотрели друг на друга, а ветер развевал их волосы, рвал одежду.

– Отдай алмазы, – приказал Бенедикт и, поскольку Серджио не двинулся, добавил: – Не строй из себя героя, Капоретти. Я могу пристрелить тебя, и все равно заберу их. Отдай алмазы, и наш договор остается в силе. Ты отправишься с нами. Я тебя отсюда вытащу. Клянусь.

Гневное выражение исчезло с лица Серджио. Он колебался.

– Давай, Капоретти. У нас мало времени.

Возможно, это было всего лишь воображение, но Бенедикту показалось, что движения «Зимородка» изменились, он медленнее поднимался на волнах, больше обычного задерживался в фазах качки.

– Ладно, – сказал Серджио и начал расстегивать куртку. – Ваша взяла. Отдам.

Бенедикт облегченно расслабился. Итальянец сунул руку в карман и сделал шаг вперед. Он схватил мешочек и поднял его как дубину.

Серджио был близко, слишком близко, чтобы Бенедикт успел повернуть к нему дробовик. Лицо капитана приобрело свирепое выражение, его намерения ясно читались в сверкавших темных глазах. Он поднял мешочек и приготовился ударить им Бенедикта по голове, но не учел отличной реакции прирожденного спортсмена, противостоявшего ему.

Когда Серджио наносил удар, Бенедикт отвел в сторону плечи и голову, подняв навстречу рукоять дробовика. Серджио приложился рукой о закаленное ореховое дерево и ахнул от боли. Пальцы его разжались, мешочек выпал и, скользнув по виску Бенедикта, покатился по палубе, остановившись в тридцати футах, возле одного из баков со сжатым воздухом.

Бенедикт отпрыгнул, подняв ружье. Теперь Серджио смотрел прямо в стволы.

– Ну ладно, ублюдок, – сказал Бенедикт. – Ты сделал выбор. Посмотрим, на что похожи твои кишки.

Серджио согнулся, прижимая ушибленную руку к животу. Бенедикт пятился туда, где у бака лежали алмазы. Лицо его горело от гнева, но он все время искоса поглядывал на мешочек.

В этот момент нос «Зимородка» поднялся на очередной волне, вода хлынула на палубу, подхватила мешочек и потащила его к желобам.

– Смотри! – крикнул Серджио. – Его смывает!

Бенедикт прыгнул, растянувшись во всю длину. Свободной рукой он дотянулся до промокшего мешочка, который уже исчезал за бортом, оставаясь в тридцати футах от Серджио и по-прежнему сжимая в руке дробовик. Капоретти не мог добраться до Ван дер Била, не получив при этом оба заряда картечи в живот.

Серджио повернулся и побежал к мостику.

Бенедикт, стоя на коленях, лихорадочно засовывал мешочек в боковой карман пиджака. Он крикнул:

– Остановись! Стой, или я стреляю!

Серджио не оглянулся, не остановился. Бенедикт наконец засунул алмазы в карман и освободил обе руки. Он поднял дробовик и прицелился, стараясь сохранить равновесие при качке.

В момент выстрела Серджио слегка споткнулся, но продолжал бежать. Добрался до трапа и стал подниматься по нему.

Бенедикт опять прицелился. Выстрел на ветру прозвучал глухо. На этот раз по крупному телу Серджио пробежала судорога боли, и он застыл на трапе.

Бенедикт рылся в карманах в поисках патронов, но прежде чем он их нашел, Серджио снова начал подниматься. Бенедикт переломил ружье и сунул патроны в гнезда. Он захлопнул дробовик и поднял голову как раз в тот момент, когда Серджио исчез за штормовой дверью. Два новых выстрела лишь поцарапали краску и разбили стекло рубки.