Охотники за книгами Сезон 1

Сэл уставилась на нее. «Такого не спрячешь, — захотелось ей произнести — или выкрикнуть. — Расскажи мне все. Я хочу знать».

И тут будто бы обнажилась суть происходящего. Она пришла сюда не ради Грейс и не ради Отряда. Пришла ради себя самой, не считаясь с тем, какой вред может причинить.

— Прости, — произнесла она, на сей раз от всего сердца. Ночь прижималась к окну. — Я вела себя как эгоистка. И там, с тараканами, и вообще все последнее время. Не хотелось, чтобы люди погибали. Я подвергала риску всех нас, наши задания. И здесь — я не имела права все это видеть. Я тебя предала, потому что мне было больно и потому что я не подумала. Может быть, когда-нибудь я и завоюю твое доверие. А пока я пойду.

Она прошла мимо Грейс в гостиную с голыми стенами, двинулась к двери.

— Ты спрашивала, что я знаю о травмах, — прозвучал голос Грейс. Сэл замерла. — Ну так вот мой ответ. Друзья мои мертвы. Жизнь у меня похитили. Не спастись. А я, по большому счету, легко отделалась. Потеряла все — и только.

По улице, далеко внизу, пронеслась «Веспа».

— Я не знала, — сказала Сэл.

— Понятное дело. Ты ж только о себе и думаешь. — Голос ее был сдавливающий, тугой — как после гарроты. Впрочем, когда она заговорила вновь, он зазвучал мягче: — Хотя оно со всеми так, за редким исключением.

— Мне очень жаль.

— Да уж понятное дело.

— Я пойду.

— Тебе не следовало приходить. Но раз пришла — оставайся. — Грейс казалась измотанной. — Лучше уж рассказать все сразу.

— Когда это случилось? — спросила Сэл.

— Давно.

5

Тогда.

Они создали систему, и она заработала.

Это оказалось проще, чем предполагала Грейс. Большую часть времени она спала. Научилась называть этот состояние «сном». Он будил ее раз в неделю, без осечки, а потом она сама — как правило — задувала огонь. Когда Сфера начинала светиться и долг призывал их, она следовала за коллегами. Они разбирались. Она дралась. Они привозили домой то, что обнаружили.

Отец Хантер исследовал обнаруженные книги и артефакты. Они собирали оплавленный воск, отливали новые свечи, но они не могли разбудить Грейс. По ее настоянию из свечи вырезали кусочек воска и превратили в другую свечу, поменьше — эта ее будила, но и выгорала быстрее. Магия не шла на сделки, не поддавалась на уловки. Сколько бы отец Хантер ни искал, решение от него ускользало.

Когда отец Хантер состарился и архивариусом стала Асанти, стала пытаться и она — и тоже утыкалась в тупики.

Грейс убивала монстров, сводивших людей с ума одним своим взглядом. Грейс швырнула демона в Ниагарский водопад и сама прыгнула следом. Грейс вступила в единоборство с ангелом — или с существом, которое назвалось ангелом. Раны заживали быстро, а заставляя свечу гореть ярче, она развивала скорость, недоступную ни одному человеческому существу. Однажды, когда понадобилось, она обогнала машину. Увидев, какой на это ушел кусок свечи, Артуро взял с нее слово, что она больше не будет так делать. Тогда они впервые поскандалили.

Она спасала мир.

И каждый раз просыпалась в мире, который стал старше.

У молодого священника появились шрамы, потом усы, чтобы их прикрывать. Седина поселилась в волосах, в красивых глазах — боль.

На задания приходилось выходить все чаще. В восьмидесятые годы ее помощь требовалась раз в несколько месяцев. Тогда ей даже случалось взять отпуск. Теперь сигналы поступали из месяца в месяц. А порой и из недели в неделю.

Теперь.

— Ни хрена себе, — высказалась Сэл, когда Грейс закончила рассказ.

— Выражения выбирай, — отозвалась Грейс с мимолетной улыбкой — но раньше Сэл у нее и такой не видела — непринужденной и печальной. — Я дама старомодная.

Засвистел чайник, она налила им две чашки.

— Мне никто ничего не говорил.

— Понятное дело. Лиам и тот не знает. Надоело мне объясняться с каждым новым членом отряда — превращаться в проблему.

— Мне очень жаль.

— Ты это уже говорила, — отозвалась Грейс. — Ладно, проехали. У меня есть некая особенность. Особенности есть у многих. Я со своей справляюсь. — Над чашками поднимался пар. — Если об этом говорить, только тяжелее. Люди меня пытаются лечить. Спасать. Не помогает. Мне легче одной.

Сэл взяла чашку, отпила, зашипела — кипяток обжег ей язык.

— А я тут все бегала и думала, что дело-то во мне, что это я оказалась как бы снаружи всего — и старой жизни, и новой. — Она засмеялась над чашкой. — Всегда снаружи, с какой стороны ни погляди. Слышала эту песню Дилана?

— Нет.

— А стоит.

— Поищу время, — пообещала Грейс.

— Я, наверное, вот что пытаюсь сказать: если тебе вдруг понадобится побыть с кем наедине, я тут. Можем, например, в кино сходить.

Грейс рассмеялась — опять же впервые.

— Да, дурацкая мысль, пожалуй. — Сэл положила «Мидлмарч» на кухонный стол. — Мне жаль, что я тебя разбудила.

Грейс поймала руку Сэл прежде, чем та успела ее отнять. Пальцы были крепкими, теплыми.

— А мне нет.

В коридоре раздались шаги. Грейс замерла.

В замке заскрежетал ключ. Дверь распахнулась, за ней стоял отец Менчу.

— Грейс!