Охотники за костями. Том 2

Пещера, куда они вошли, представляла собою ужасающее зрелище. Воздух был густым, насыщенным зловонием, как на бойне. Засохшая кровь покрывала каменный пол толстой крошащейся коркой. Бледные лица – юные, слишком юные – поворачивались, провожая Котильона взглядами, лишёнными всякой надежды. Бог заметил Апт, чёрную шкуру демоницы испещряли серые, едва зажившие шрамы, у передней лапы, скорчился Панек с огромным поблёскивающим фасетчатым глазом. Лоб над глазом был рассечён и кое-как сшит заново; скальп при этом сполз набок, слегка прикрывая глазную орбиту.

Из полумрака навстречу Котильону выступили три фигуры. Бог покровитель убийц остановился. Монок Охем, лишённый клана т'лан имасс по прозванию Онрак Сломленный – и перебежчик тисте эдур. Хотел бы я знать, хватило бы этих троих, если добавить к ним ещё Ибру Голана? Возможно, нам не следовало швырять в это пекло Миналу и её юнцов?

Но когда они приблизились, Котильон смог лучше разглядеть Онрака и Трулла. Все в порезах, ссадинах, ранах. Онрак лишился половины черепа. Грудная клетка проломлена ударом нечеловеческой силы, левая бедренная кость расщеплена. Трулл был без доспехов, да и сражался он, судя по всему, без них. Почти все ранения – глубокие порезы и уколы – пришлись на бёдра и внешнюю сторону ног: явный признак того, что в бою ему привычно было отбивать чужие удары средней частью древка. Эдур шёл с трудом, при каждом шаге тяжело опираясь на копьё.

Котильон через силу заставил себя встретить усталый, исполненный безнадёжности взгляд эдура.

– Помощь придёт, – сказал он серокожему воину, – когда час настанет.

Онрак Сломленный подал голос:

– Когда они захватят Первый престол – поймут. Что он не для них. Держать они его могут, но использовать – никогда. Так ради чего же тогда, Котильон из Тени, эти отважные смертные жертвуют здесь жизнью?

– Возможно, мы лишь отвлекающий манёвр, – проговорил Монок Охем. Голос заклинателя костей звучал так же невыразительно, как у Онрака.

– Нет, – возразил Котильон, – вы много больше. Вопрос в том, что они будут делать после такого открытия. Они откроют пути Хаоса – в тот самый зал, где стоит Первый престол. Они его уничтожат, Монок Охем, и таким образом уничтожат его силу.

– И стоит ли об этом жалеть? – спросил Онрак.

Потрясённый, Котильон не нашёлся с ответом.

Монок Охем развернулся к Онраку Сломленному.

– Он говорит слова Развязанных. Он сражается не ради Первого престола. Он сражается лишь ради того, чтобы защищать Трулла Сэнгара. Только благодаря ему тисте эдур ещё жив.

– Это правда, – подтвердил Онрак. – Я не признаю над собой иной власти, кроме собственной воли, желаний, которые мною движут, и тех суждений, которые выношу сам. Таков смысл свободы, Монок Охем.

– Не надо… – проговорил Трулл Сэнгар, отворачиваясь.

– Трулл Сэнгар?

– Нет, Онрак. Разве ты не понимаешь? Ты призываешь сам на себя погибель – и всё потому, что я не знаю, как поступить, всё потому, что я не могу решить – ничего. И остаюсь здесь, скованный в точности, как когда ты отыскал меня в Зарождении.

– Трулл Сэнгар, – возразил Онрак после недолгого молчания, – ты сражаешься ради спасения людей. Всех этих юных бойцов, которые здесь собрались. Раз за разом ты бьёшься за них. Это благородный выбор. Благодаря тебе, я обрёл великий дар – достойную цель, ради которой можно биться с честью. Я уже не тот, каким был прежде. Я не такой, как Монок Охем и Ибра Голан. Мне недостаточно одной лишь целесообразности. Целесообразность – выдумка убийц.

– Во имя Худа, – сказал Котильон Моноку Охему, раздражённый, готовый вот-вот взорваться, – вы разве не можете обратиться к сородичам? Пара сотен т'лан имассов – наверняка они есть поблизости, валяются где-нибудь без пользы, как обычно?

Пустые глаза остались… пусты.

– Котильон из Тени. Твой спутник заявил свои права на Первый престол…

– Тогда ему достаточно отдать приказ т'лан имассам, и они явятся…

– Нет. Остальные идут на войну. Это война за самосохранение.

– К Худу ассейлов! – прокричал Котильон, и отголоски рассыпались по всей пещере. – Это всё гордыня, будь она проклята, и ничего больше! Вам не добиться победы! Можете посылать клан за кланом в эту беспощадную мясорубку! Глупцы, чтоб вам пусто было – отступитесь! Там не за что сражаться, на этом жалком чудовищном континенте! Как можно этого не понимать? Для местных тиранов всё это – просто игра!

– Моим сородичам свойственна вера, – ответствовал на это Онрак, и в голосе его Котильон уловил нечто вроде горькой иронии, – что нет никого, кто умел бы лучше них добиваться поставленной цели. Они намерены победить в этой игре, Котильон из Тени, или обрести забвение. Третьего не дано. Гордыня? При чём тут гордыня? Это смысл их существования.

– Но угроза здесь намного серьёзнее…