Охотники за нацистами

Многие, конечно, этих усилий не ценили, особенно послевоенная Австрия, пытавшаяся выставить себя не сторонницей Третьего рейха, а первой его жертвой. На самом деле среди руководителей нацистской машины террора оказалось непропорционально много австрийцев, особенно среди концлагерного начальства. «В численном соотношении австрийцы составляли в Третьем рейхе не более 8 %, но именно они ответственны за половину убийств евреев, совершенных от имени Гитлера»,[279] – писал Визенталь. Для многих здесь охотники за нацистами представляли серьезную угрозу. Призывы Визенталя «выкорчевать все дикие ростки нацизма» предсказуемо вызвали целую волну угроз в его адрес – вплоть до того, что в 1948 году он добился разрешения на ношение оружия.[280]

Визенталь прочно сотрудничал с организацией «Бриха», перевозившей евреев из Европы в Палестину. Многие полагали, что скоро и он сам последует этим же маршрутом. Впрочем, он соглашался с «Брихой» далеко не во всем, особенно когда речь заходила о репрессиях против лиц, виновных в нацистских преступлениях.[281]

Как ни странно, по тем же путям эвакуации – через Австрию в итальянские порты, где евреи должны были сесть на корабли, – бежали и нацисты, только не в Палестину, а в Южную Америку. Часто их сопровождали гуманитарные группы, действовавшие от лица католической церкви. Австрийский епископ Алоиз Худель был известен своими пронацистскими взглядами и помог скрыться многим военным преступникам. Визенталь до конца дней требовал от Ватикана обнародовать свои архивы – хотя и признавал, что католическая церковь все-таки спасла и немало евреев.[282]

«Вполне вероятно, что церковь была разделена на две части: одни священники считали Гитлера антихристом и, следовательно, взывали к христианскому милосердию, другие видели в нацистах высокоморальных борцов против большевизма, – писал он. – Первые помогали евреям во время войны, вторые – прятали нацистов после».[283]

Собирая доказательства против австрийских военных преступников, он не раз огорчался «наивностью» американских войск и – в еще большей степени – отношением британских оккупационных сил. Однажды Визенталя задержали в британской зоне оккупации, и сержант, которому «совершенно не было дела» до охоты за нацистами, принялся допрашивать его о нелегальных перевозках евреев через Италию. Получается, что британцев больше волновал поток беженцев в Палестину, нежели преступники, проживавшие на подконтрольной им территории.[284]

Чувствуя, как стремительно падает интерес к охоте за нацистами, Визенталь все чаще подумывал о переезде в Израиль, который в 1948 году обрел статус независимого государства. Циля, по словам дочери, с самого начала поддерживала это решение. «В 1949-м мои родители были готовы ехать в Израиль», – вспоминает Паулинка. Тогда Симон даже побывал там, полагая, что вскоре эта страна станет их новым домом.[285]

Помимо сотрудничества с «Брихой» Визенталь поддерживал движение сионистов и другими способами. В 1947 году он опубликовал свою вторую книгу, посвященную лидеру Палестины Хаджу Амину аль-Хусейни, который был назначен британцами Великим муфтием Иерусалима.[286] В 1936 году тот спровоцировал бунт против еврейских поселенцев, в результате чего ему пришлось покинуть пост и бежать из Палестины. Однако даже из-за границы он призывал мусульман выступить против евреев и всячески поддерживал нацистскую Германию. В ноябре 1941 года он встречался с Гитлером и сказал немецкому лидеру: «Арабы всегда были друзьями Германии, потому что у нас один и тот же противник – евреи». В ответ Гитлер обещал ему всяческую поддержку.[287]

По словам Визенталя, палестинец в сопровождении Эйхмана побывал в Освенциме и Майданеке, чтобы лучше узнать механизм «окончательного решения еврейского вопроса». Впрочем, как отмечает биограф Визенталя Том Сегев, «убедительных доказательств тому не было», и Визенталю так и не удалось издать свою книгу на английском языке. Впрочем, его интерес к деятельности муфтия все равно не ослабевал, и он сообщал полученные сведения своему спонсору Силбершайну, которые тот должен был передавать в Израиль.

Впервые приехав в Израиль, Визенталь привез немало документов, доказывающих связь арабов и нацистов. Борис Гурель, сотрудник израильского Министерства иностранных дел, убедил его остаться в Европе, чтобы продолжить разведывательную деятельность. Так Визенталь стал, по словам Сегева, «новобранцем израильской секретной службы» и был обеспечен проездными документами, дававшими возможность получить вид на жительство в Австрии. Кроме того, он считался корреспондентом нескольких израильских изданий.[288]