Охотников. Нулевой потенциал

И тут с улицы раздался вой околиса, а потом грохнуло так, что избушка содрогнулась. По окнам скользнул отсвет зарева. Грохнуло второй раз, уже потише.

Монстр развернулся и сорвался с места. Дверь за ним захлопнулась. Я высунулся осторожно, полностью уверенный, что нам уготована ловушка, и хозяин сейчас заглянет в оконце полюбопытствовать, что за мышка пошуршала в его припасах. Выглянув за край печи, я сквозь мутное, полыхающее заревом окно увидел, как стремительно, огромными скачками удаляется силуэт монстра в сторону того самого пятна света.

— Аня, уходим, сейчас.

Мы ссыпались с печи как тараканы, прыснули в сторону двери. Я на ходу сплёл сеть. Аннушка замешкалась у стола с едой.

— Ань, быстрее!

Приоткрыл дверь и приготовился кинуть сеть на околиса, но Аннушка поднырнула мне под руку и швырнула твари кусок вяленого мяса. Околис принюхался недоверчиво, потом жадно сглотнул весь кус разом. Я усмехнулся наивности АнМихалны. Зверь дикий, лаской да пищей не приручишь. Но околис вдруг пошатнулся, закатил глаза и рухнул на землю.

— Чистая магия жизни и никаких фокусов, — кокетливо улыбнулась Аннушка. — Пошли.

Быстро выбравшись за калитку, мы понеслись сквозь лес. Потенциальная встреча с тварями теперь пугала меня куда меньше возможности познакомиться с хозяином избушки. Но троп я старался избегать, тонким потоком пустив вперёд магию на разведку. Резерв надо поберечь, но сейчас главной задачей было уйти как можно дальше. Инстинкты разведчика вопили, что с распростёртыми объятиями нас вряд ли примут.

Постепенно мы замедлялись. Бежать по лесу — то ещё удовольствие, хоть тело Матвей Палыча и оказалось выносливее, чем я рассчитывал. С физической подготовкой у мальца неплохо дела обстояли. А под магию раскачаемся, невелика беда. Времени бы только, да откуда ж его взять.

Аннушка же неслась, что твой заяц. Ножки в очередной раз за отсутствие груди отдаривались. Да и привык уже я к маленьким аккуратным холмикам, так славно в ладони помещавшимся.

Мысли пробудили острое вожделение. Магия тоже жалобно заныла в предвкушении сладкой силы. Не сейчас, уйти бы.

— Матюх, там нора.

Аннушка замедлилась, тяжело дыша. Умоталась-таки девка. Переоценил я её.

— Где? Какая?

АнМихална махнула рукой и склонилась, упираясь в колени. Ну конечно. В десяти шагах левее зияло Нутро. Интересно, как это Аннушка быстрее меня его чует?

— Полезли. Только, АнМихална, поспешай, не торопясь. Мы у сердца Гнили, здесь в Нутре может кто-то крупный и злой попасться.

— Слушаюсь и повинуюсь.

— Скажешь так ещё раз, когда отдыхать будем.

— Добро. Ты первый тогда, Матюх. Раз мне магию нельзя.

Я бегло осмотрел Нутро. Много не разглядишь, оно с земли непроницаемо взгляду, одна муть чернильная. Прикинул вероятность быть атакованным, решил, что наверху страшнее и бросил вниз крохотную искру. Округлая полость Нутра озарилась скудным светом. Падать невысоко, метра два будет.

— Матвей!

В окрике Аннушки паника собралась плотным комом. Я оглянулся и увидел далеко позади белёсый свет масочных стёкол.

— Прыгаем!

И мы сиганули вместе, разве за руки не держались, как любовники. Ноги спружинили, и я перекатом погасил удар, извазюкавшись в слизи. Краем глаза отметил, что Аннушка тоже сгруппировалась и перекатилась. Видок у неё был не чище моего.

Нутро заворочалось, по стенкам дрожь пошла. Я пустил ещё одну искорку, прикидывая, хватит ли мне на бой остатка резерва. Или хотя бы на защиту. Выводы сложились неутешительные. Крохотная разведчица покружила пару секунд по пещере, потом уверенно рванула в один из трёх ходов. Только к сердцу Гнили нас не вытащи, милая. И к избушке нам не надо. К Грани веди, к нормальному миру.

Разведчица ускорилась и понеслась. Мы следом, стараясь не оскальзываться. Нутро ворчало и ревело, содрогаясь склизкими стенами. Перед поворотом я оглянулся мельком.

Из чернильного провала ямы полыхали белёсым светом окуляры.

Аннушка поскользнулась, не вписавшись, я подхватил её под руку и потянул за собой. Котомку свою перехватил ещё в лесу: девка молодец, припасы не бросила. Да ещё и котелок утянула из избушки. Правда, бежать стало тяжелее: прочная скорлупа подпрыгивала и колотила по спине. Если выберемся из Гнили, синяки потом примочками лечить с неделю придётся.

Если выберемся.

Нутро содрогнулось и сжало стены, оставив проход едва ли в полметра. Аннушка взвизгнула. Я протолкнул её вперёд, протиснулся сам. Спазм сошёл, пещера вновь расширилась до полутора метров.

— Что это, Матюх?

— Переваривать готовится.

— Ох, ведьмины портки!

— Не паникуй, беги. Сдюжим. Нам оторваться надо.

Слизь обильно потекла со стенок, теперь ноги погружались до середины стопы. Сапоги пока спасали. Бежать стало сложно, пол скользил, содрогался. На каждом шагу балансировать приходилось. Искра едва мерцала впереди. Ещё немного, ещё хоть чуточку…

Мы проскочили три или четыре развилки, искра уверенно выбирала путь. Резерв потихоньку проседал, действие снадобий сходило на нет, тело уставало. Надо останавливаться. Аннушка вон спотыкается уже. Но как?