Охотница (СИ)

Все маги знают, что использование заклятий – вовсе не безвозмездное занятие. После применения каждого наступает расплата – исчезновение, или как это называют сами маги, «откат», части магической силы. После легких заклятий, естественно, слабее, а после сложных маги часто мучаются головной болью, истощением организма или теряют сознание.

– Будем возвращаться в деревню? – с сомнением спросила я.

– Нет, – мужчина без сил сполз на землю. – Сейчас здесь самое безопасное место на многие мили окрест, а идти куда-то я не в состоянии.

Я кивнула, растянула завесу от дождя, высушила нам лежаки из травы, завернулась в куртку и устроилась с противоположной стороны костра. Самое необходимое мы сделали, оборотень убит, деревне отныне ничто не угрожает, а разгадка причины появления нежити может подождать до завтра. Я поудобнее устроилась на спине, привычно чувствуя, что этой ночью мне вновь не уснуть – разбуженные воспоминания не дадут покоя.

*

Утром нас поджидало жестокое разочарование. Мы притащили в деревню труп оборотня (после смерти вновь ставшего человеком), но никто не смог опознать его. Выходило, что крестьяне видели этого человека впервые. Это открытие заставило нас глубоко призадуматься. Оборотни на охоте не отходят далеко от места обитания, что и облегчает их поимку. Чаще всего укушенный оборотнем крестьянин, перекинувшись в зверя в полнолуние, искал себе жертву прямо в своей родной деревне. Тот факт, что никто из селян не видел погибшего раньше, существенно осложнял нам задачу. К тому же, к нашему удивлению, оказалось, что селяне утаили от нас еще одну существенную деталь: оказалось, что нападения продолжались уже не первый месяц. Однако когда мы возмутились, почему никто раньше не сообщил об этом, староста Кажуков отреагировал довольно меланхолично:

– Народ в деревнях всегда пропадает, один-два человека в месяц. Обычное дело, пошел человек по грибы-ягоды в лес, да и нарвался на оголодавшую волчью стаю, или даже просто некрупную нежить вроде могильщика.

– Но вы хотя бы стараетесь найти пропавших, чтобы узнать наверняка, что с ними случилось? – изумленно воскликнула я.

– Конечно, – важно подтвердил староста, – но далеко в лес мы не заходим. А что? – удивился он, заметив возмущение на наших лицах. – Предлагаете всей деревней пропадать из-за одного идиота?

Не дождавшись от нас ответа, он продолжил:

– Вот что я хотел вам сказать: раньше, хотя люди и пропадали, все выглядело вполне естественно, и мы винили в этом нежить, коварство природы и просто человеческую глупость. Однако два полнолуния тому назад погибло одновременно три человека, в прошлое десятидневье их стало восемь, а на сегодняшний день пропавшими числятся сразу пятнадцать человек.

Я переглянулась с Ремаром. Теперь понять, откуда взялся вчерашний оборотень, было просто необходимо. Мы расстелили на полу избы, где оставляли вещи перед тем как пойти на «охоту», карту и принялись решать, куда ехать дальше. Эта карта была гордостью мага, так как Логнайр на ней был прорисован со скрупулезной точностью, вплоть до самых крохотных деревушек. Наверное, не стоит говорить, что размер карты был соответствующий – когда Ремар развернул ее на полу избы, я улеглась на живот и умудрилась пометиться на ней целиком, еще Штормовой залив и Южное море остались незанятыми. Я много раз ловила себя на мысли, что такой карте больше подошло бы чинно висеть на стене кабинета какого-нибудь высокопоставленного военного или градоправителя. Однако маг упрямо отказывался расставаться с ней, несмотря на то, что после упаковывания карты, в его дорожную сумку уже мало что помещалось.

– Что ты обо всем этом думаешь? – нарушил волкодлак сосредоточенное молчание.

– А ты? – вопросом на вопрос ответила я. – Ты же у нас дипломированный специалист по магии.

– Если честно, ничего хорошего, – пробурчал он. – Вот смотри, мы находимся здесь.

Мой взгляд, проследив за пальцем Ремара, уткнулся в крохотную точку на карте с подписью «Кажуки». Слева от точки, обозначающей «нашу» деревню, чернел лоскут леса, а справа – маленькая картинка замка с подписью «Янтарная Твердыня».

– Давай рассуждать логически, – предложил маг. – Если оборотень не из Кажуков, значит, он откуда-то пришел на охоту. С наступлением рассвета он бы трансформировался в человека, и ему понадобилось бы укрытие. Про оборотней-отшельников я никогда не слышал, значит, он пришел из соседней деревни… или замка. И ты только посмотри, как расположены вокруг него деревушки! Просто охотничьи угодья, не находишь?

Я не могла не согласиться с ним: при беглом взгляде на карту казалось, что точки, обозначающие деревни, водили хоровод вокруг замка. Наверное, в древности, когда Твердыню основал какой-нибудь рыцарь, пользовавшийся особой милостью короля, крестьяне селились поближе к замку в надежде на защиту от набегов разбойников. Кто же знал, что через несколько десятилетий это преимущество обернется против них.