Охотница за снами

На этот раз киллер не морочился и действовал наверняка: подложил взрывчатку в машину. Марина с мужем погибли. Я позвонил обэповскому полковнику, и тот подтвердил: да, все так.

- Девочку жаль, сиротой осталась, - вдохнула Тайра, когда я сказал ей об этом. – Знаешь, почему-то я чувствую себя виноватой.

- Глупости! – отрезал я, резче, чем хотелось бы. Потому что тоже испытывал это иррациональное чувство. Как будто мое желание могло повлиять на ход событий. – По крайней мере, теперь мы спокойно можем вернуться.

46.

Мы могли уехать еще зимой, но все-таки решили не менять планы – остались до конца марта. Теперь, когда туман впереди немного рассеялся, было даже жаль уезжать. Жаль этой ленивой, расслабленной жизни без особых проблем.

Конечно, о необычных способностях Тайры знали не только Марина с мужем. Там, на даче, были двое охранников, возможно, прислуга. Да и еще кому-то могли рассказать. Но все равно шансы на относительно спокойную жизнь возросли на порядок. Место в «Юрионе» оставалось за мной. Первое время мы могли пожить на даче, а потом либо снять квартиру, либо все-таки впрячься в ипотеку. Тайра думала основательно заняться фотографией, потихоньку, с азов, осваивала компьютер. Ну и… конечно, я хотел бы, чтобы у нас родился ребенок. Хотя всерьез мы ни разу об этом не говорили. Только туманно – мол, не исключено.

Хозяйка, узнав, что мы уезжаем, расстроилась: с Тайрой они подружились. Звала приезжать в отпуск, и мы, конечно, пообещали. Люди часто обещают это, даже если знают, что расстаются навсегда.

Сообщать никому из знакомых о нашем возвращении я не стал. Почему? Трудно сказать. Иногда что-то делаешь или не делаешь, не задумываясь. Нас никто не ждал. Мать давно умерла, отец ушел от нас, когда я еще не ходил в школу, и больше не появлялся. СанСанычу и нескольким приятелям я собирался позвонить через пару дней, чтобы дать себе возможность немного прийти в себя.

Такси до дачи, конечно, влетело в копеечку, но это уже были мелочи. Затащив вещи в дом, я сразу же включил отопление и разжег камин, чтобы все поскорее просохло и прогрелось. Без людей дома ветшают быстро, и я уже прикидывал, с чего летом начать ремонт.

- Андрюш, а что мы есть-то будем? – вернула меня к действительности Тайра.

Вопрос был, конечно, интересный. Я привык, что всегда можно сесть в машину и доехать до магазина, и даже в голову не пришло попросить таксиста сделать небольшой крюк до поселка. Отключенный холодильник зевал приоткрытой дверцей, в буфете тоже было пусто – не считая забытой банки засахаренного варенья и отсыревшей перловки.

- Придется пешком сходить, - я вспомнил, что в сарае должна валяться сумка-тележка, еще бывшей тещи. Если, конечно, мыши не сгрызли. – А вообще надо на первое время какую-нибудь табуретку бэушную купить. А то так и будем пешедралом. И в город на электричке, а до станции тоже еще дойти надо.

- Табуретку? – не поняла Тайра.

- Маленькую машинку. Неновую. Бывшую в употреблении – бэ у.

До поселка идти пришлось по шоссе: на обочинах еще лежал снег. Рискуя оказаться под колесами вылетевшей из-за поворота машины. К счастью, в это время года ездили они там нечасто.

- Как-то мне… не по себе, - глядя под ноги, сказала Тайра. – Знаешь, я скучала по этому дому. Вспоминала, как сюда попала, как у нас с тобой все получилось. А ты помнишь?

- Странный вопрос! Конечно, - я крепче сжал ее руку.

- Думала, что буду рада снова здесь оказаться. А сейчас… не знаю, тревожно. Как будто что-то должно случиться.

- Ну, не Марина с мужем, это точно, - хотел пошутить, но получилось явно криво, совсем не туда.

- Нет, что-то другое. Помнишь, мы приезжали сюда в последний раз? Я тогда сказала: кажется, что-то изменилось.

- Да, помню.

- Так вот сейчас это ощущение еще сильнее. Вроде, на вид все так же, ничего нового, но… я не знаю, - Тайра покачала головой.

- Послушай, если так все плохо, нам не обязательно здесь оставаться. Поищем квартиру, как только найдем, сразу же уедем. Жаль, конечно, я думал, поживем тут до осени, но…

- Нет, Андрей, - она поморщилась с досадой. – Не плохо. Я правда не знаю, как объяснить.

Мы свернули к магазину, и разговор сам собой иссяк, оставив неприятное послевкусие. Вернувшись домой, мы занялись обедом, но теперь странное напряжение чувствовал и я. Как будто перед грозой. В конце марта?!

В таком настроении даже не хотелось разбирать вещи. Как знать, не пришлось бы собирать снова. Тайра после обеда загрузила посудомойку, надела сапоги, куртку и вышла в сад. Я развешивал на батареях противно волглое постельное белье, чтобы до ночи просохло, когда услышал ее испуганный возглас. Быстро оделся и выскочил из дома.

Она стояла у старого колодца, как раз в том месте, где исчезла ларна. Мне показалось, что я вижу Тайру как-то… размыто, словно через мутноватое стекло. Та сторона сада большую часть дня находилась в тени, и там еще было полно снега. Но сейчас солнце как раз дошло туда и слепило глаза.

- Что случилось? – я пошел к ней, выбирая места посуше.

- Андрей, я не могу вернуться обратно.