Охотница за снами

- У меня такое чувство, что все это снится, - сказал я, когда мы вдвоем забрались в ванну. – И никак не могу проснуться.

- Со мной было то же самое, - Тайра брызнула в меня водой. – Когда попала в ваш мир. Да и сейчас все кажется… не знаю, нереальным, что ли. Словно ушла отсюда лет десять назад. Марвен женат на Ниле, у них будет ребенок…

- Похоже, Марвен не просто друг? – заметил я, вспомнив выражение досады на ее лице, когда она заглянула в окно.

- Нет, Андрей. Для меня – только друг. Но он был в меня влюблен. Хотя они дружили с Энгардом с детства. А Нила – сестра Энгарда. Мы с ней друг друга недолюбливали, потому что она с ума сходила по Марвену, а тот даже не смотрел в ее сторону. И вот как все сложилось.

- Она тоже Охотница?

- Нет. Насколько помню, шила женское платье на продажу. Да, похоже, пришло время возвращать долг.

- О чем ты? – не понял я.

- О том, что ты мне помогал, когда я попала к вам. Теперь моя очередь. Прости, наверно, глупо прозвучало про долг. Но я все сделаю, что тебе было легче здесь. Пойми меня, я совсем не рада, что мы попали сюда. Но раз уж попали… придется как-то устраиваться.

- Совсем не рада? – не поверил я. – Ни капли?

- Нет, Андрей, - Тайра закрыла глаза и запрокинула голову к стене. – Мне было тяжело у вас. Но сейчас поняла, что и здесь уже не дома. Нигде не дома. Только одно хорошо – что мы вместе.

- Я рассказывал тебе про сову?

- Которую Валера нашел в лесу и отвез в зоопарк? Помню. Ей было плохо в неволе, а если бы выпустили в лес, она бы там погибла. Наверно, и я такая же сова. Слышишь? – она прислушалась. – Кажется, Марвен вернулся. Давай вылезать.

49.

Тайра

То ли от тепла после мороза, то ли от горячего пива закружилась голова, и ощущение нереальности стало еще сильнее. Что сон, а что явь? Приснился ли мне другой мир - или я сплю сейчас и вижу Аранту?

Я бы предпочла второе. Но все происходило наяву.

За полтора года я не то чтобы привыкла, но притерпелась. Любовь? Да, это было главным. Я любила Андрея – совсем не так, как Энгарда. Ни больше, ни меньше – иначе. Но сначала в этой любви был горьковатый привкус страха. Не случайно я вспомнила тогда согру, которая может расти только с опорой. Он был единственной моей опорой в чужом мире. Страх, что для него я лишь временное увлечение, страх остаться одной, без помощи и поддержки – это невольно заставляло цепляться за него сильнее. И одновременно не давало стать ближе, так, как мне бы этого хотелось.

Но узнав Андрея лучше, я поняла, что всегда смогу на него рассчитывать. Как бы ни сложились наши отношения. А потом стало ясно, что, в случае необходимости, проживу и одна, не пропаду. Конечно, думать об этом не хотелось, но… люди смертны. Уж кому-кому, а мне это было хорошо известно. И как только из моих чувств ушел липкий страх за свое будущее, все изменилось. Да, я все равно была согрой. Но не вынужденно, а добровольно. Потому что так хотела. Потому что это был по-настоящему мой мужчина.

Жизнь у моря - ленивая, спокойная – мне нравилась. Быть может, в ней не хватало привычной для меня остроты, но это стало чем-то вроде передышки. Я понимала, что вечно мы жить так не будем. И дело было даже не в Марине и ее муже. Андрей пошел на это только ради меня, и я не хотела, чтобы он жертвовал всем своим привычным укладом.

Мечтала ли я вернуться в Аранту? Когда Андрей спросил об этом, я не соврала, ответив, что нет. Без него – нет. А ему там было бы еще хуже, чем в приморской деревне. Хуже, чем мне, когда я только оказалась в чужом мире. Наш мир был намного проще и приспособиться к нему было бы легче. Но люди – совсем другие. Живущие большей частью во сне, заполняющие явь чем попало, лишь бы скрасить ожидание ночи. Даже Охотники, с которыми у Андрея было хоть что-то общее – страсть к риску.

Впрочем… Как-то мы поссорились, когда ему захотелось прыгнуть в море со скалы. Очень опасно – и глупо. Потому что это был бессмысленный риск. «Я могу»… Охотники избегали такого.

Но при этом я, наверно, в глубине души знала, что рано или поздно вернусь. Что я – как ребенок с необрезанной пуповиной. Ларна? Сначала я подумала, не ее ли это месть. За то, что принесла ее в другой мир и попыталась разорвать с ней связь. Спать без нее. Но, может, все действительно было намного проще? Дыра между мирами, в которую нас затянуло. Затянуло меня, а Андрей пошел за мной. Такая же дыра, как та, которая открылась во время солнечного затмения.

Все плохо, да. Но могло быть гораздо хуже. Если бы я вернулась без него. Нет, если бы он попал сюда один. Наверняка его уже глодал бы стрелец.

Меня передернуло.

- Такое чувство, что все это снится, - сказал Андрей, когда мы вдвоем забрались в ванну отогреваться.

Еще бы нет. Ведь мы в мире снов. В мире, которым правят ларны.

- Не могу поверить, Тайра, что ты вернулась, - сказал Марвен, когда мы сели за стол. – Да еще с мужем. Откуда он, если не понимает наш язык?