Охотница за снами

- Ну и что с тобой происходит, Андрюша? – поинтересовался он, едва мы остались одни. – Ты сам не свой в последнее время. Заводишься с полпинка.

- Не знаю, - я крутил в руках карандаш, пока не сломал пополам. – Наверно, кризис среднего возраста. «Земную жизнь пройдя до середины, я очутился в сумрачном лесу».

- «До половины», - поправил СанСаныч. – Рано тебе еще. И вообще. Знаешь, как в анекдоте, жениться вам надо, барин.

- Спасибо, больше не хочу.

- Ну тогда… не пойти бы тебе… в отпуск, что ли?

По его тону я понял: это не предложение.

- У меня в сентябре. В Испанию поеду.

- В сентябре – это в сентябре. А сейчас август. У тебя еще с прошлого года две недели осталось, я специально посмотрел. Пиши заявление и проваливай. Пока не поперекусал здесь всех.

- У меня банкротство, - я еще сопротивлялся вяло, но понимал, что не выйдет.

- Банкротство свое Тамаре отдай, ей полезно будет, - СанСаныч встал из-за стола, положил передо мной лист бумаги и ручку. – Давай, пиши. С завтрашнего дня. Сразу в приказ отдам.

Через час я вышел на парковку бизнес-центра, чувствуя себя срочником, внезапно получившим увал в город. Ну, и что теперь делать с этим привалившим счастьем?

А что тут думать? Поеду на дачу. Две недели великолепного безделья в полном одиночестве. То, что доктор прописал, чтобы снять острый приступ мизантропии. Ну, или, возможно, наоборот окончательно возненавидеть человечество.

Буду спать сколько влезет, ходить в лес и на озеро, валяться в гамаке. Допишу статью по ликвидации предприятий для сборника. Прочитаю все отложенные книги, посмотрю все фильмы. По вечерам буду пить на веранде чай из самовара и любоваться летучими мышами.

Пискнула сигналка, приветственно моргнули фары. Я был довольно консервативен в своих вкусах и привычках. В одежде, например. В машинах. Только Мицубиси и только Паджеро. Правда, предыдущий был Спорт, и звали его Джером. Новый, четвертой модели, по ассоциации получил имя Дядюшка Поджер.

Времени на сборы понадобилось немного. Всего-то одна сумка и ноутбук. Я переоделся в шорты и футболку, прошел по квартире, проверяя, все ли в порядке. Ни цветов, ни кота у меня не было, но все равно попросил соседку, у которой держал запасной ключ, иногда заходить и посматривать. Быстрый набег в супермаркет, три пакета в багажнике – и вперед, в пампасы.

Часы показывали без четверти четыре, а это означало, что езды с ветерком уже не получится. Кольцевая худо-бедно ползла, а вот «Сортавала» стояла мертво. За полчаса удалось преодолеть километров пять от силы. Табло обрадовало известием, что впереди авария. В ту сторону низко пролетел вертолет, и внутри привычно ёкнуло. Сколько лет прошло, а так до конца и не отпустило.

Поджер дополз до съезда с трассы, и я свернул на старую дорогу, по которой ездил на дачу раньше. Что делать, будем пробираться партизанскими тропами.

8.

Крюк получался неслабый, километров пятнадцать. Но зато надежда объехать мертвую пробку. В любом случае выигрыш во времени. Впереди все было так глухо, что даже обочечники стояли. Странно, никто не додумался последовать моему примеру. Хотя… стандартные Оксаны из навигаторов все эти стежки-дорожки не знают, да и гуглокарта показывает так, что фиг поймешь.

Через пару километров выяснилось: дорогу я за несколько лет благополучно забыл и свернул не туда. Возвращаться не хотелось. В конце концов, разве я куда-то опаздываю? Прокачусь, выберусь к Агалатово, оттуда по развязке обратно на трассу. Конечно, так начинаются все триллеры про маньяков и прочую жуть: некий чувак, или парочка, или компания хотят срезать угол и попадают в полную задницу. Ну… значит, судьба моя такая.

Один поворот, другой, и я оказался на заброшенной дороге, где сквозь трещины в асфальте проросла трава. Плотность движения – один чокнутый велосипедист в неделю. Вполне вероятно, она заканчивалась тупиком, но я настырно ехал вперед. Гулять так гулять. С двух сторон прямо к обочине подступал такой густой лес, что казалось, будто он тянется на сотни верст. Хотя здесь даже заблудиться толком невозможно, куда ни пойдешь, обязательно окажешься у дачного поселка.

Ехал я не быстро, километров шестьдесят максимум, а перед слепым поворотом еще сбросил. Это ее и спасло. Рыжую девицу, которая вылетела на дорогу, споткнулась и шлепнулась прямо под колеса.

Руки и ноги сработали на автомате. Руль был вывернут вправо, поэтому резко взять на встречку я уже не успевал – удар по касательной в голову и, возможно, делаю уши, то есть красиво переворачиваюсь. Еще больше вправо – переезжаю ей ноги, ухожу на обочину, в кювет и тоже делаю уши. Поэтому единственное – тормоз в пол и одновременно ручник. А ведь еще рожу кривил: фу, автомат, это для чайников, только ручка, только хардкор. На механике такое торможение без сцепления рвет ремни и гробит двигатель. И слава богу, что лето, дорога сухая и еду на заднем приводе. Торможение на скользком повороте, да на полном – это неуправляемый занос. И, вероятно, те же уши. Что делать, Паджерки всей своей фигурой склонны к акробатике.