Охотницы за привидениями

– Ясно, – вздохнул Ромка, сверля меня взглядом. Я на всякий случай еще раз всплакнула, он тяжко вздохнул и спросил: – Все, что вы здесь нагородили, правда?

– Конечно.

– Тогда еще раз и очень подробно.

Ромка выслушал наш рассказ, хмыкнул, покачал головой и взглянул на часы:

– Что ж, поехали к Вересову.

– Ты узнал адрес? – обрадовалась я.

– Узнал, конечно, раз ты просила.

Вересов жил на набережной Фонтанки, мы въехали во двор, оказавшийся на редкость опрятным, и я, посмотрев на окна, сказала с сомнением:

– Надо было ему позвонить и договориться о встрече. Вдруг его нет дома или он вовсе не захочет с нами беседовать.

– Уже звонили, – кивнул Ромка и уверенно набрал код подъезда. Мы с Женькой посмотрели на моего мужа с уважением и вошли в подъезд.

Дверь нам открыл мужчина средних лет, впрочем, возраст ему скорее всего прибавляла борода, совершенно седая. Несколько седых нитей украшали и его шевелюру, а вот глаза были молодые, пытливые и веселые.

– Жду вас с большим нетерпением, – заявил он. – Гадаю, зачем я мог понадобиться правоохранительным органам. Прошу… Чай, кофе? Могу коньяк предложить.

– Нет-нет, спасибо. Мы вас надолго не задержим, – затараторила я. – У нас всего один вопрос. Мы видели портрет, написанный вами, – женщина в темно-синем платье с белым воротничком. Мать Льва Николаевича Илларионова.

– Вас портрет интересует или сам Лев Николаевич? – усмехнулся Вересов.

– А вы его хорошо знаете?

– Нет, зато здесь неподалеку живет человек, который знает о нем все. Если есть желание, можем сходить к ней. Это сестра Лидии Дмитриевны, покойной жены брата Льва Николаевича, Кости. Она живет в соседнем дворе, в это время почти всегда дома, кстати, она мой бывший педагог, отличный человек и милая женщина. Ну так как, идем?

– Конечно, – кивнула я, и мы отправились в соседний двор.

– Сколько гостей, – хлопнув в ладоши, засмеялась женщина, пропуская нас в прихожую. – Игорек, это твои друзья?

– Да, Мария Дмитриевна, и я вас очень прошу ответить на их вопросы.

– А что случилось? – насторожилась она.

– Действительно, что случилось? – вроде бы удивился Вересов, поворачиваясь к нам.

– Мы хотели кое-что выяснить о Льве Николаевиче Илларионове.

– Вот оно что, – кивнула женщина и поджала губы. – Проходите. Вы из милиции?

– Нет, – поспешно ответила я, потому что врать мне не хотелось.

– Мне из прокуратуры звонили, – вмешался Вересов. – Хороший знакомый. Очень просил помочь.

– Разумеется, если смогу. Вы садитесь, пожалуйста.

Мы с Женькой сели на диване. Вересов предпочитал бродить по комнате, на что хозяйка не обращала внимания. Ромка, с подозрением взглянув на кресло, устроился в нем, а хозяйка выбрала стул с высокой прямой спинкой, она сидела на нем, как королева на троне, а я подумала, что женщина очень хороша, несмотря на возраст. Ей было лет пятьдесят пять, возможно, чуть больше, светлые волосы, большие голубые глаза, приветливая улыбка.

– Так что там Лева? – невесело усмехнулась Мария Дмитриевна.

– У него в доме завелось привидение, – брякнула Женька немного невпопад. – Если честно, там вообще бог знает что творится. Мы даже решили, что они с этой его Олимпиадой упыри.

– Как здоровье у Олимпиады Назаровны? – спросила хозяйка. – Давно мы с ней не виделись. Я ведь ее к себе звала, после того что случилось с Костей, но она решила остаться с этим мерзавцем, надеялась хоть чем-то Косте помочь. Разумеется, не помогла. Все ее старания напрасны, что неудивительно, Левушка об этом позаботился.

– Постойте, – нахмурилась я, слегка сбитая с толку услышанным. – Ваша сестра была женой Константина Илларионова, и он ее убил?

– Лида была его женой, и они безумно любили друг друга. Костя ее не убивал. Ее убил его брат, Лев Николаевич Илларионов.

– Но как же так? – растерялась я.