Охраняемое сердце (ЛП)

Клиенты были под запретом, но это — дочь Монтгомери. Я бы защитил и приручил ее. Что ж ему предстоит увидеть, как я заявлю права на эти притягательные губы, если прежде не успеет вышвырнуть меня из своего дома.

Трахнув его дочь, я не отомщу по полной, но будет все равно здорово.

Мой рот растянулся в настоящей улыбке впервые за несколько дней. Черт возьми, это отличная возможность.

***

Туман окутывал улицы, когда я прибыл в шикарный район города - Рейн жила со своим дерьмовым папашей в Пресидио-Хайтс. Здесь жили неприлично богатые люди Сан-Франциско. Дома стоимостью в пять миллионов долларов теснились бок о бок.

Дом Монтгомери не был похож ни на что в этом квартале, и я не удивился бы, если бы соседи подали на него в суд на это чудовищное произведение современной архитектуры. Он возвышался над своими соседями, как гигантский блок LEGO, огромный прямоугольник с окнами. На подъездной дорожке стояла «Тесла» —у Монтгомери был ужасный вкус, — а рядом с ней стоял серебристый «Приус», куда более симпатичный. Должно быть, он принадлежал его жене.

Я подошел к кованым железным воротам и позвонил в дом. Замок щелкнул, когда я прошипел свое имя в динамик. Темно-зеленая лужайка простиралась до живой изгороди из розовых кустов и через двор упиралась в стены дома. Я избегал газона и шел по каменной дорожке, поднимаясь по ступенькам на крыльцо, где охранник потребовал мое удостоверение личности.

Я выудил его и показал ему.

— Сюда, пожалуйста.

Мои туфли скользили по белому дереву, когда двери распахнулись. Внутри все было выдержано в кремовых, яично-белых и морозно-голубых тонах, предметы современного искусства вспыхивали то тут, то там яркими красными и синими оттенками. Мне все нравилось, и я ненавидел себя за это.

Охранник провел меня в комнату с ворсистым ковром под мраморным кофейным столиком, окруженным двумя стульями и диваном. Фотографии жены и детей висели повсюду, как реквизит на выставке. Когда я вошел и посмотрел на их счастливые лица, ярость запульсировала в моей груди. Фиолетовых волос не было ни на одной фотографии. Как паршивая овечка.

Неужели я придется иметь дело с конченной наркоманкой или обычным избалованным подростком?

— Вам что-нибудь принести? — спросил референт сенатора. — Кофе? Чай?

Я оторвал взгляд от семейных портретов и посмотрел на него.

— Нет, спасибо.

Ручка двери медленно повернулась, и на пороге появился пузатый мужчина лет семидесяти с копной седых волос. Босой, он пересек комнату, одетый в шорты и легкое поло.

Пламя вспыхнуло во мне, но я успокоил его. Я здесь ради его дочери, а не ради него.

— Ах, мистер Грант, — сказал он звучным голосом. — Так рад, что вы быстро приехали.

Он протянул мне жилистую руку. Я пожал ее, заставляя себя улыбнуться.

— Приятно познакомиться, сенатор.

— Садитесь, пожалуйста, — он указал на стальные синие стулья с откидной спинкой, стоящие друг напротив друга.

Мои нервы гудели от адреналина, когда я опустился на сиденье. Монтгомери сел, подавив болезненный вздох.

— Больная спина. Все хирурги в мире не могут меня вылечить.

Я надеялся, что ему чертовски больно.

— Очень жаль это слышать.

Он уселся поудобнее, морщась.

— Ваш коллега очень рекомендовал тебя. Один из охранников сказал, что он работал с тобой… Брент?

— Брайан, — поправил я. — Да, совершенно верно. Один журналист нанял нас примерно на неделю в Афганистан. Я должен поблагодарить его за рекомендацию.

— Послушай, я буду с тобой откровенен. С моей дочерью все сложно, — он поморщился, как будто это прозвучало хуже, чем он думал. — Она не привыкла ко всем этим проверкам. Я теряю рассудок и надеюсь, что ты сможешь заставить ее подчиниться.

— Это не будет проблемой.

— Рейн очень упряма, — предупредил он. — Раздражительна. Безрассудна. Мне нужен человек с твердой рукой. Кто-то, кто не будет подчиняться капризам молодой девушки.

— При всем моем уважении, сенатор, но я могу справиться с девятнадцатилетней девочкой.

— Это ты сейчас так говоришь, — он усмехнулся, его взгляд смягчился, как будто ему было жаль меня. — Она ускользает от своих телохранителей и убегает, никому не сказав, к своим друзьям. А я пытаюсь избежать скандала с несовершеннолетними алкоголиками.

— Она нуждается в защите не только от себя, но и от других.

— Да. Именно это я и имею в виду. Я установил приложение для отслеживания на ее телефоне, к которому у вас будет доступ. Вам придется следить за ее аккаунтами в социальных сетях, — Монтгомери бросил на дверь встревоженный взгляд. — Тебе придется быть… грубым.

— Грубым?

— Возможно, тебе придется таскать ее за собой. Я не хочу, чтобы она бродила по каким-нибудь захудалым районам.

— Это не проблема, сенатор. Я уже бывал в подобных ситуациях. Можете на меня рассчитывать.

Я улыбнулся, надеясь, что он не прочитает никаких опасений в моих глазах.

Монтгомери наклонился вперед и сжал мое плечо.

— Именно это я и хотел услышать. Хочешь с ней познакомиться?

— Да, конечно.

Сенатор Монтгомери вскочил на ноги и направился к двери. Он расправил плечи, прежде чем открыть ее, и сказал напряженным голосом:

— Заходи.