ОХРАНИТЕЛЬ (Хроники графства Артуа времен Великой Чумы)

— Арриго, напои его милость... Рад, что вы осознали безнадежность положения. Учтите, мессир Ознар владеет способностью различать правду и ложь, — брат Михаил покосился на Рауля. Тот чуть повел плечами — нечто подобное мэтр и на самом деле умел, однако от заклинания всегда можно защититься или обмануть его недосказанностью или двусмысленностями. Теперь всё зависит от таланта преподобного четко формулировать вопросы. — Поступим вот как: я буду рассказывать вашу неприглядную историю, а вы по необходимости поправляйте и уточняйте. Договорились?

— Да будь ты проклят, папский пёс...

— Domini canis, — серьезно сказал инквизитор. — Пёс Господень, пускай вам этот факт и неприятен... О Прорехах вы знали еще со времен Ордена Храма?

— Да. Это входило в ступень посвящения капитула.

— Пользовались Прорехами лично?

— Нет, но очень хотел... Вы не понимаете, какое это сокровище!

Брат Михаил посмотрел на Рауля. Мэтр кивнул — не лжет.

— Что вам известно о природе Дорог?

— Пути в иные миры. Когда ужасающие, когда удивительные. «Trou» существовали всегда, но пройти по Дорогам и открыть Врата ведущие к ним, способны немногие единицы. Избранные, отмеченные печатью Божией.

— Бел лирики, — прикрикнул инквизитор. — Продолжим. По окончанию основного следствия по делу Тампля и снятия обвинений с вас лично, вы могли избрать для дальнейшего служения любой бальяж Госпиталя, хоть Париж, хоть Реймс или Орлеан. Однако, предпочли обосноваться в отдаленнейшем Бребьере. Тогда же вы сблизились с рыцарем Одилоном де Вермель, уроженцем графства Артуа и, — вот совпадение! — бывшим храмовником из Провэна! Богопротивную часовню в Бребьере вы предпочли закрыть для посещения братией, однако гнусные фрески не закрасили и вход кирпичом не заложили. Вывод напрашивается один: капище использовалось по назначению. Тайно. Я прав?

— Да, — буркнул де Лангр, отводя взгляд. Повторил: — Вы не поймете...

— Отчего же, прекрасно пойму. Тяжело отказаться от привычек и убеждений молодости. Вам накрепко вбили в голову, что эзотерические заблуждения Ордена Храма — есть сияющая истина. Единственная и неоспоримая. В настоящий момент меня не интересуют мерзостные обряды и философские обоснования ереси тамплиеров — имею представление в общих чертах, не зря днями просиживал над протоколами допросов тридцати-сорокалетней давности...

— Зачем тогда спрашиваете?

— Подвожу к главному. Разгадка вашей любви к дальним провинциям крылась в расположении замка Бребьер: тихое пограничье, ближайшая епископальная инквизиция в Амьене, причем Трибунал созывается редко и нерегулярно. Никто не обратит внимания на темные делишки бывших храмовников из такого сонного захолустья как графство Артуа. Архидиакона вы купили? Делились доходами с беспошлинной торговли?

— Да.

— Ложь! — вскинулся Рауль. Аркан «Dic verum» сработал безотказно. — Ваше преподобие, он нагло врет!

— Та-ак, — брат Михаил щелкнул пальцами. За его правым плечом возник суровый Танкред ди Джессо, в любой момент готовый приступить к убеждению допрашиваемого методами радикальными. — Господин комтур, вы меня разочаровываете. Давайте же, поведайте страшную тайну Гонилона Корбейского! Только не говорите, что преосвященный тоже беглый тамплиер! Это невозможно!

— Да где ему... — поморщился Сигфруа де Лангр. — Я думал, вы знаете. Должны были знать — такие люди как вы, мессир Тьерри де Го, не могут обманываться внешностью и нравами — кажется, этот распутник и прохвост все-таки обвел вас вокруг пальца. Гонилон, чтоб он сдох в хлеву со свиньями, может номинально претендовать на графский титул, ныне отданный Филиппу Руврскому. Прямых наследников у Филиппа нет, как вам известно. По его смерти лен станет выморочным и отойдет короне.

— Простите? — выпрямился брат Михаил. Выглядел преподобный ошеломленно. — Гонилон из Корбея, викарий Арраса, происходит из рода графов д‘Артуа?

— Архидиакон — незаконный сын старой графини Маго д’Артуа от ее сенешаля, Пьера д’Ирсона.

— Ничего себе откровения, — не выдержав, сказал Рауль. — Доказательства?

— Приходская книга с записью о крещении младенца, хранившаяся у нас в Бребьере — подписи свидетелей и личного исповедника Маго в наличии. Инквизиция книгу изъяла, но изучить не додумалась. Просто вы не знали где и что именно искать. Графиня Маго пережила двух законных дочерей и сына, Роберта Молодого, пфальцграфа Бургундского умершего всего в пятнадцать лет. Владение Артуа передать некому. Незаконнорожденный ребенок вправе наследовать, если мать его признала и это признание утверждено королем и палатой пэров Франции, но...

— Понял, — сокрушенно сказал брат Михаил, перебив комтура. — Какой же я болван! Графиня Матильда д’Артуа якобы была отравлена своей наперсницей Беатрисой д‘Ирсон, родной племянницей помянутого Пьера д’Ирсона, отца бастарда! Беатриса подозревалась в колдовстве, против нее выдвинули обвинение шестнадцать лет назад, после чего придворная дама бесследно исчезла[35]! То, что Беатриса вела двойную жизнь, сомнению не подлежит... Не складывается картина! Упущено нечто важное!