Оккультные тайны криминальной России

Между тем, никакой особой склонности к мистике, какого-то страха перед потусторонним воровской мир не выказывает. Ещё один мой учитель-вор говаривал, что бояться надо живых, а не мёртвых. Он сам предсказал свою смерть, заметьте, выдал как-то, что «крякнет» только тогда, когда похоронит последних своих кентов. Так оно и случилось. Он умер через полгода после смерти последнего своего дружка Саши — шкипера.

Ничего сверхъестественного никто в этом не увидел: предчувствовал человек, имел на то право…

В самую скверную пору своей жизни мне пришлось скрываться на мусульманском кладбище. И не просто скрываться, а провести там целую неделю. Жил в самой настоящей могиле. По мусульманскому обычаю, она представляет собой вертикальный колодец, в котором делается ответвление, ниша, куда сажают покойника. Над колодцем возводят глинобитную надстройку — унбез. Здесь можно обретаться неопределённо долгое время. Кладбище было огромным — настоящий город мёртвых. Ничего там со мной плохого не случилось. У меня улетучились последние, оставшиеся с детства страхи перед покойниками.

Насколько я знаю, ничего особенного не происходит с «клюквенниками» — ворами, которые грабят церкви. Все мои знакомые «клюквенники» были христианами. Попадались, садились, не без того. Однако карал их явно не бог, а ушлые таможенники или оперативники из КГБ.

Между нами, я не слишком верю в распространяемые в последнее время сказочки о тяге зеков к Богу. Во многих зонах понастроили церквушек, обустроили молельни, стали пускать туда попов. Скучно зеку тянуть долгий срок. Вот и придумали развлечение, благо кум с вертухаями не возражают. Зато отлично помню наши «философские» посиделки в зоне.

Бывало, заварят зеки чифиря, а то и травкой разживутся. Выпьют, курнут, придут в соответствующее настроение. Вот и начинается философский базар о том, что будет после смерти. Кто, мол, куда попадёт: в рай или в ад. Никто из братвы не хотел в рай. Все предпочитали в ад. Во-первых, в аду обретается свой контингент: наркоманы, бандиты… А во-вторых, ежели главчёрт начнёт «косорезить», то его немедленно опустят — с братвой, накопившейся в преисподней за десять тысяч лет существования человеческой цивилизации ему не совладать.

Иногда примету используют для провокации. Допустим, чихнул человек во время «бухла» (общего разговора) в присутствии всей братвы. Считается, что именно в это время твоя оставшаяся на воле подруга с кем-то совокупляется. Но если сказать об этом вслух, то можно запросто потерять башку. А вот когда нужно с кем-то что-то сделать, тогда это становится «гнилым» приколом…

А если серьёзно, то советские, нынче российские СИЗО, тюрьмы, зоны, со всеми их «чёрными», «полосатыми», «крытыми» режимами, спецпсихушки, колонии-поселения были и остаются самыми настоящими филиалами ада. После второй ходки наш зек, в силу своего уже сложившегося сознания, не может верить в Бога, в Божественное снисхождение… Я убеждён, что те, кто говорит, что, будучи в зоне, поверил в Бога, берёт всех и себя самого на «понт».

О какой такой мистике можно говорить в той же тубзоне, где люди умирают каждый день? Вечером ты чифирил или курил анашу с соседом, а утром его одевают в «деревянный бушлат» и медсёстры хихикают, что вот, дескать, «крякнул» пациент, а член у него пребывает в эрегированном состоянии. И ведь кое-кто из этих сестричек не брезговал покойниками. После этакого все видеоужасы смотрятся, как «Весёлые ребята». В какие, с позволения сказать, потусторонние силы может верить человек, «подстригавший» лес, делавший стекловату, работавший в «глинозёмной промышленности» (алюминиевая оборонка), рубивший гранит в каменоломнях, прошедший урановый Минкушский горлаг? Если уж на то пошло, то влияние мистических сил на нынешних преступников зависит от… потерпевшего. Коли начнёт он на следствии молоть языком, вот тогда самое время подбирать под свою «делюгу» примету, на которую не обратил внимание».

Прав, прав Андрей. Многие воровские суеверия канули в Лету за последние семьдесят лет. Мистические ужасы отступали перед ужасами и мерзостями жизни реальной. Но ведь и материализм наш суконный не до конца проник в воровские души. С чего бы тогда склонность воров, Андреем же подмеченная, к своим, пусть индивидуальным приметам. А попытки привлечь к своему ремеслу парапсихологов? Вся штука, наверное, в том, что суеверия неискоренимы. Они видоизменяются, по-иному называются, но продолжают жить своей особенной жизнью. Нынешний вор, конечно же, ни во что не верит. Но при этом не забудет положить в «марочку» заветное мыльце — оберег, отрезать клок волос с головы барыги или накануне дела поставить свечку перед иконой Николая Чудотворца. Поостережётся. Потому как кто его знает, что за силы ведут нас по жизни, в особенности, если служишь столь опасному ремеслу…