Оккультный мир

«Надеюсь, хотя бы вы поймете, что мы (или большинство из нас) отнюдь не похожи на те иссохшие, нравственно бессердечные мумии, какими нас кое-кто воображает. Меджнур[19] очень хорош на своём месте, то есть как идеальный персонаж захватывающей, во многом правдивой истории. Однако, поверьте мне, немногих из нас прельстила бы в жизни роль анютиных глазок, засушенных между страницами томика высокопарных стихов. Мы, возможно, не совсем "мальчишки", как выразился в наш адрес мистер***, и всё же никто из людей нашего уровня не похож на сурового героя романа Бульвер-Литтона. При том, что способности к наблюдению, которые наше положение обеспечивает некоторым из нас, несомненно, дают гораздо большую широту взглядов, более явную и беспристрастную, гораздо более широко направленную гуманность, как по отношению к человечеству в целом, так и ко всем живым существам (потому что, подражая Эдисону, мы могли бы справедливо утверждать, что "смягчать нашу натуру состраданием именно и является задачей «магии»"), не ограничивая нашу привязанность и не сосредотачивая её на одном избранном народе, — всё равно лишь немногие из нас (не считая тех, кто уже достиг конечного угасания в Мокше[20]) настолько свободны от земных привязанностей, чтобы обрести невосприимчивость к высшим удовольствиям, чувствам и интересам обычных представителей человечества. Конечно, это проявляется тем меньше, чем больше человек продвинулся на пути к освобождению, так что, в конце концов, человеческие и чисто индивидуальные личные чувства, кровные узы и дружба, патриотизм и национальные пристрастия отступят, чтобы слиться в одно универсальное чувство, единственно истинное и праведное, единственно бескорыстное и вечное — в Любовь, Безграничную Любовь ко всему человечеству. Потому что, друг мой, именно человечество является великим сиротою на этой земле, единственным сиротою, лишённым наследства. Долг каждого, кто способен на бескорыстное побуждение, — сделать что-нибудь, хоть самую малость, для благоденствия человечества. Тут мне вспоминается старая басня о войне между телом и его членами. Здесь происходит то же самое: каждый член этого гигантского "сироты", лишённого отца и матери, эгоистически заботится лишь о самом себе. Тело, лишённое заботы, вечно страдает, независимо от того, воюют ли его члены или пребывают в покое. Его страдания и муки никогда не прекращаются, и едва ли кто-либо в праве, на манер ваших философов-материалистов, винить человечество в том, что в своём вечном одиночестве и заброшенности оно создало богов, к которым "оно вечно с плачем взывает о помощи, не будучи услышано". Таким образом,

 "…коль свою надежду человек
Лишь в человеке может обрести,
Я не позволю плакать никому
Из тех людей, кого могу спасти".

Однако признаюсь, что лично я ещё не освободился от некоторых земных привязанностей. Одни люди всё ещё привлекают меня больше, чем другие, и филантропия в том виде, в каком её проповедовал наш Великий Покровитель,

"…Спаситель мира, тот,
Кто возвестил Нирвану и Закон", —

никогда не могла истребить во мне ни индивидуальных предпочтений в дружбе и в любви к ближайшим родственникам, ни горячего чувства патриотизма по отношению к стране, где я в последний раз воплотился как личность».