Читаем Оклик полностью

Лампа, колышущаяся в водах, – судно.

Лампа, подвешенная в небе, – самолет.

Средиземноморская ночь совершает очередной обход по этой земле, и странен повторяющийся ее путь: слившись с мертвой тишиной кладбища, удостоверившись в сквозной пустынности блошиного рынка, идет она к морю и, внезапно навострив слух, печально замирает на полушаге…

Память нескончаемыми волнами катит к берегу, и, как оставшиеся в живых евреи Европы пытались под покровом ночи прибиться к этой земле, вот уже десятки лет к ней плывут в темноте, выходят, курясь и томясь темными шатающимися дымами, мертвые евреи, ибо согласно "Зоару" они под землей и под водой перекатываются в Израиль, и берег всю ночь немеет от стонов этих выходящих, мечущихся, кличущих, ищущих родных и близких, которые живут где-то на этой земле, и десятки тысяч в Израиле ворочаются во снах, слышат оклики, вскакивают в ночи, прислушиваясь к шуму волн вдалеке, и всю жизнь вздрагивают, узнавая днем в толпе знакомый облик, походку, печальную улыбку, жест привета, бегут за ним, но облик исчезает; миллионы душ живут среди нас, не улетели к звездам, сгрудились на этой земле, они не безбытны – дома их – наши сны, печали.

Соты человеческой жизни здесь уплотнены, как нигде в мире, эта малая земля, как звезда с невероятной силой тяжести и внутреннего притяжения, как вечная гиря каторжника у каждого еврея, и нет от нее спасения, куда бы он ни сбежал.

Что скрыто за таинственным движением духа, который гору сгустившегося тумана мгновенно и так убеждающе зримо одушевляет формой, вселяя в нее нашу тревогу и страх?

Крокодил вытягивается в ехидну, и месяц, налившись бледным светом при солнце, зашедшем за трехголовое с единым туловищем чудовище, выскальзывает понизу медленно и тяжело бледным яйцом ехидны.

* * *

КАМЕННЫЙ КОМАНДОР – ВО СНЕ И НАЯВУ.

УДАР НИЖЕ ПОЯСА.

КОЗЛЫ ОТПУЩЕНИЯ И КОЗЛЫ

ПРЕСЛЕДУЮЩИЕ:

КОЗЛЯКОВСКИЙ И КОЗЛЮЧЕНКО.

БЕССМЫСЛЕННОСТЬ ЖИЗНИ И ЧУДО

БЕССАРАБСКОЙ ОСЕНИ.

ЧУГУННОЕ СВЕРЛО ЛЕСТНИЦЫ

ПОЛИТЕХНИЧЕСКОГО: МНЕ В ЗАТЫЛОК.

ПАМЯТНИК ДЮКУ – СОЛОМИНКА УТОПАЮЩЕМУ.

БУМАГА С ЗОЛОТЫМ ОБРЕЗОМ: ЛЕНИНОСТАЛИН

– СИАМСКИЕ БЛИЗНЕЦЫ.

СИНИЕ И БЕЛЫЕ МУНДИРЫ.

ГОРОСКОП: РАСПИСАНИЕ ПОЕЗДОВ.

СОУЧАСТИЕ ОГОРОДНЫХ ЧУЧЕЛ.

В СОБСТВЕННОМ ДОМЕ, КАК СБЕЖАВШИЙ

С КАТОРГИ.

ПОДОЗРЕНИЕ В НЕВИННОСТИ.

КАУШАНЫ – ЗАУШАНЫ.

ТОНУЩИЙ ДЕКАБРЬ.

ЛЕС, ИГРАЮЩИЙ ПОД СУРДИНУ ДУШИ.

СТРАШНЫЙ СУД: СУКОННАЯ СКУКА

ПРИСУТСТВЕННЫХ МЕСТ.

НОВЫЙ ГОД: СПЕШНО ВЗВЕШЕН.

НЕПОКРЫТЫЙ ВЕКСЕЛЬ ЖИЗНИ.

НОЧЬ: ЯМА ОДИНОЧЕСТВА И ВОЛЧЬЕЙ СТУЖИ.

ВОЕНЩИНА: ДРЕВЕСНО-ПОРТЯНОЧНЫЙ ВКУС

ВО РТУ.

КАПЕЛЬ, СЛЕЗА И ПЯТАЯ СИМФОНИЯ

БЕТХОВЕНА.

ЛАВРЕНТИЙ ПАЛАЧ.

ЛЕТО БЕРИИ: ЛЕТУЧИЕ МЫШИ НАД ТЮРЬМОЙ.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза