Окно в доме напротив

Епископ, тем временем, пребывал на нижнем ярусе знаменитого на всю Москву «сундука», то есть, восстановленного по новейшим технологиям храма Христа Спасителя. Находился он в мастерской при автостоянке, именовавшейся «У Христа за пазухой», где его «народной машине», как именовал ее сам епископ, «ауди А6», меняли обивку сидений и освежитель воздуха.

Не без опаски подъехал директор к автостоянке, где у него давно был абонемент. Но то ли тот факт, что вход в храм был небесплатным, то ли, что владела божьим домом частная контора, сыграло положительную роль – директор въехал в пределы храма, не ощутив никакого сопротивления.

Встретившись с епископом, он поспешил изложить тому все тревоги. И просил для убедительности принести крест или иконку. Епископ послал сперва за новомодными крестами из нитрида титана, что развешены в самом храме, а когда это не возымело действия, а директор продолжал упорствовать на своем – в магазин на Пречистенке, где торговали божественной утварью, с настоятельным требованием к послушнику, отыскать антикварную иконку.

После эксперимента, в котором все попытки приблизить икону к лицу директора не возымели ровно никакого действия, будто намагниченная она скрипела досками, крошилась левкасом, но не желала входить в биополе обездушенного человека, епископ побледнел, отбросил полушутливый тон. Немедленно пообещал свою помощь, поддержку здешнего священника, отслуживающего в храме элитные заутрени и вечерни, и всей братии, до которой сможет дозвониться в ближайшие часы. На несколько минут оставив мобильный телефон в покое, епископ вспомнил о самом важном – попросил директора дать ему номер с изображением «сатанинского порождения», для более качественного представления о новом облике врага человеческого. Директор без слов передал ему лежавший в бардачке экземпляр и с некоторым успокоением попрощался.

Епископ же, прошел в апартаменты, дабы полюбопытствовать. Раскрыл страницу – и только глас мобильного телефона, выводившего «Шуточку» Баха, напомнило ему о времени и месте.

«Действительно, сатанинское порождение», – пробормотал епископ, включая связь и так, не оторвавшись ни на секунду от журнала, проговорив минут десять с патриархом. Затем он еще поработал немного над бумагами прихода, привезенными с собой, но не очень охотно и довольно быстро отправился на покой в Даниловский монастырь, начисто позабыв об обещании, данном директору. Журнал вместе с ним оказался в сей обители.

Наутро епископ поднялся весь разбитый, с твердым решением встретиться инкогнито с девицей, дабы узнать, каким методом действовать против козней врага человеческого. Он позвонил директору, но тот уже укатил на встречу – вот на сей раз с депутатами. Тихонько чертыхнувшись и перекрестивши в испуге рот, епископ спустился во двор, бормоча молитвы, назначенные себе в качестве епитимьи за малое прегрешение. И не заметил, как натолкнулся на серебристый «бентли», припаркованный у самых ворот в обитель. Дожидавшийся у машины Азаил, заметил злосчастный журнал в руке, кажется, ни на минуту так и не покинувший епископа, немедленно обо всем догадался и предложил посильную помощь.

Узнав, что имеет дело с бывшим ангелом на побегушках, переметнувшимся на сторону врага, епископ даже рассмеялся в предвкушении скорого накрытия медным тазом всего сатанинского гнезда им лично, и охотно дал себя увезти в «Украину». В ресторане которого, его ждала Эсмеральда. Азаил усадил епископа, предложил каждому по карте вин и исчез.

Эсмеральда приветливо улыбнулась, епископ нервно сглотнул комок, подступивший к горлу, открыл рот, и… замер. Улыбка приезжей красавицы не только выбила из головы все заготовленные фразы, но и самым диковинным образом подействовала на него. Разглядывая Эсмеральду, он теперь никак не мог разглядеть в ней и следа нечистой силы, хотя выявлять ее среди своих прихожан был великий мастер. Когда же он заговорил, то с удивлением заметил, что речь его пошла совсем о другом: он советовал своей собеседнице выбрать цинандали и, вместо сомелье, ручался за неповторимый вкус вина.

Эсмеральда слушала его, улыбалась, кивала головой, взмахивала длинными густыми ресницами, поводила плечами и доверчиво наклонялась вперед, чтобы дать короткий ответ. Епископ был вынужден сильно превысить норму выпиваемого алкоголя – до полбутылки за один прием. И только затем распрощался с Эсмеральдой, на ватных ногах покинул ресторан, чувствуя, как вместе с оставляемой девушкой из него выходит жизненная сила. Он помедлил в дверях, еще раз обернулся, попытался улыбнуться в ответ, но тщетно, лицо превратилось в маску.