Окно в доме напротив

– Я давно поняла, что ты за птица, – явная неправда, но Азаилу от этого было не легче. – А потому перевернула с ног на голову всю Москву, по всем справочникам тебя искала. По всем открывшимся мне знакомствам прощупывала. По базе данных ГАИ, ФСБ, ФАПСИ, налоговой…. Да, пришлось раскошелиться на пиратские диски всех ведомств, которые народ считают – а ты думал, что я себе духи да косметику покупаю. Что же, по цене один флакон «Шанель №5», как одна служба и есть. Зато один молодой человек мне очень помог, как раз шестой в общей очереди ко мне, тот самый известный программист. Он один признался, что продал душу за возможность встретиться со мной. Сама не пойму, почему я ему тогда не дала возможность… Я ведь сейчас только поняла, что он за человек…. – Эсмеральда всхлипнула, но минутка расслабленности окончилась куда быстрее, чем того желал бы Азаил. – А ты…. Я посчитала бы все это дурацкой шуткой, если бы не множество странностей, сопровождавших наше сотрудничество. Если бы ты не появлялся, нежданно и не исчезал, когда другой бы ни за что не смог бы уйти. Если бы не эта странная любовь к разнообразным розам, которые не вянут, сколько недель ни прошло. Если бы не вечная твоя отутюженность и отглаженность – до тошноты. Если бы ты не…. Да я сразу почувствовала, что ты не мужик!

Азаил вздрогнул всем телом. Эсмеральда усмехнулась.

– Вот именно. Другой бы на твоем месте полез доказывать,… хотя уже поздно. Ты ведь всего лишь бывший ангел, нынче, стыдно сказать, демон, работающий по контракту.

– Я исполнял и исполняю одну и ту же работу, – сквозь зубы буркнул Азаил. – Благодаря мне в рай идут только достойные, выдержавшие проверку…

– … мной, – Эсмеральда горько рассмеялась. – Забавно, прежде ты пугал адовым пеклом, теперь туда таким калачом заманиваешь.

– Человеку должно бежать соблазнов, – пробормотал Азаил, пунцовея.

– Ой ли? Тогда стоит вспомнить, что без соблазна не было и рода людского. Ты книжку-то такую читал, Бытие называется?

– Там две версии приведены, правильная и неправильная. Вам, конечно, больше нравится так, где Адама и Еву выгоняют за грехи из рая. Это оправдывает в ваших глазах все собственные прегрешения и подвигает на новые.

– Безгрешных людей не бывает, – не отставала в теологическом диспуте Зайчук. – Даже сам Господь был объят грехом отчаяния в Гефсиманском саду.

– Но Он тоже… – и замолчал, не в силах произнести имя бывшего покровителя всуе.

– Язык не поворачивается, – злорадно заметила Эсмеральда. – Ладно, у меня повернется. Тот программист, по моей просьбе докопался до сути. Зашел на сайт Сатаны, сумел сломать коды закрытых страниц, и вытащил оттуда список всех служащих с фото и личным досье. Ты был в числе последних в списке. Оттуда я узнала и твое подлинное имя, и количество сданных в хранилище душ и почетную грамоту, подписанную неким Саббатаем.

– Значит, он все-таки подписал, – пискнул Азаил. И замолчал, уклоняясь от пролетевшей мимо тяжелой хрустальной пепельницы.

– Теперь я поняла, зачем тебе провинциальная дурочка с неизвлеченной душой.

– Тебе эту процедуру я и не предложу, – внезапно Азаила охватило бешенство. – Да, наивная дурочка, не нужна тебе эта процедура. Ты сама попадешь туда, где я сейчас подрабатываю. Это раньше в ад чуть не силком затягивали, любого, кто захотел в собственной крови бумагу испачкать, а теперь понимают – и так придут. И контракт предлагают только идущим вверх.

И он вынул из кармана душемер и приложил к груди Эсмеральды. Подобного странного приборчика девушка прежде не видела, но интуитивно поняла суть показаний его шкалы, проградуированных слева на черном, от минус ста до нуля, и справа, на белом, до плюс ста процентов. Она взяла душемер в руки. На обратной стороне было написано на универсальном языке, который некоторые ученые именуют «вавилонским» в честь знаменитого столпотворения, следующая фраза: «Душемер носимый модель ДН-2У многократного пользования. Внимание! При работе строго следовать прилагаемой инструкции. Во избежание порчи прибора, в лагеря строгого режима и монастыри ни под каким предлогом не вносить!».

Стрелка отлепилась от нуля и поползла влево. Когда она перешагнула отметку в десять процентов, Эсмеральда в ужасе отбросила душемер.

С минуту, а то и больше, в люксе стояла полная тишина. Затем Эсмеральда произнесла глухо: «Я ухожу», голосом, пробравшим демона по контракту с головы до пят. Новая пауза, Азаил медленно спросил:

– Куда? К новому покровителю?

– Да.

– И кто же тот счастливец, могу я поинтересоваться?

Эсмеральда бросила чемодан на постель и спешно стала набрасывать туда платья и туфли. Затем косметику и белье. А вот журналы из кармашков чемодана вылетели.

– Я ухожу в монастырь, – отчеканила она. Стрелка душемера содрогнулась вместе с владельцем прибора. Собрав два чемодана и сумку, девушка бросила ключи от номера раздавленному Азаилу. И с грохотом захлопнула за собой дверь, сотрясши здание постройки середины прошлого века.

Уже через минуту в люкс заглянула администраторша.