Окно в спальню. Берегись округлостей! Испытай всякое

— Он пытался шантажировать меня. Написал это письмо с угрозами. Я дала ему деньги. На это я пошла, но когда он захотел… захотел меня, то отказалась наотрез, и он пытался меня изнасиловать. Говорил, что не решусь позвать на помощь.

— Так он взял деньги? — спросил один.

— Конечно. Что же, по-вашему, ему было нужно? Вернее, служило основной целью. Они у него в правом кармане.

Я сразу вспомнил, как она ощупывала мои бедра, когда прижималась ко мне.

Один из мужчин запустил руку в задний карман моих брюк и вытащил оттуда пачку аккуратно сложенных и перетянутых резинкой банкнотов.

— Верно, вот и деньги, — произнес он.

— Лучше проверьте их номера и убедитесь, — предложила она, подтягивая бюстгальтер.

После этого поднялась с кровати и, ничуть не смущаясь своего вида, прошла к креслу, подхватила свое платье, встряхнула. и с сожалением оглядела.

Оно было порвано, хотя прежде казалось целехоньким.

— Вам придется раздобыть мне несколько английских булавок. В таком платье нельзя показаться.

Один из мужчин попросил:

— Позвольте взглянуть на письмо?

Раскрыв сумочку, которую, когда вошла, положила на кровать, Карлота вынула письмо и вручила ему.

Тот пихнул мне его чуть ли не под нос.

— Вам оно знакомо? — обратился он ко мне.

Это был лист бумаги дюйма на три короче обычного, а неровная линия сверху говорила о том, что в этом месте находился текст заголовка, который был затем оторван.

На лист были наклеены слова, вырезанные из газет и журналов:

«ЕСЛИ ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО ДЛЯ ВАС ХОРОШО, ТОГДА ДЕРЖИТЕ ЯЗЫК ЗА ЗУБАМИ, ВСТРЕТЬТЕСЬ СО МНОЙ И ПРИНЕСИТЕ ДЕНЬГИ».

— Впервые вижу, — заявил я.

— Врет и не краснеет! — услышал я в ответ.

— А вы-то сами в этом деле под каким соусом? — спросил я. — Что, так и стояли под дверью, ожидая пока она не выскочит из платья?

— Не умничай, приятель. Я полицейский.

— А двое других?

— Я частный детектив, — представился второй. — Детективное агентство «Черный ястреб».

— А я ее друг и телохранитель, — сказал третий.

— Храните ее тело для себя или для других? — спросил я.

Вместо ответа этот тип наотмашь ударил меня по лицу. Брызнула кровь из глубоких царапин.

— Хватит, — приказал полицейский. — Никакого насилия, если только он не выкинет какой-нибудь фортель, а тогда я сам без вас управлюсь.

— Это скользкая, как угорь, продажная ищейка, которая вынюхивает информацию, а потом пытается использовать ее для шантажа, — заявила Карлота.

— Ну и что же я вынюхал?

Она премило улыбнулась.

— Знаю, что полицейские не жалуют шантажистов и поэтому на моей стороне. Я лучше сама обо всем тет-а-тет расскажу окружному прокурору, если дойдет до этого.

Я глянул в ее лживые глаза и спросил:

— Хорошо, а что, если я сам все расскажу?

На какое-то мгновение в ее глазах мелькнул испуг. Затем она со злобой произнесла:

— Только попробуйте опорочить мою репутацию, и я обещаю, что сотру вас в порошок.

— Теперь сами видите, кто нуждается в телохранителе.

Вмешался полицейский:

— Хватит, Лэм, вы задержаны и поедете с нами.

— Могу узнать — за что?

— За вымогательство.

— Давайте проверим номера купюр, — предложил кто-то из них, — пока мы все здесь.

Полицейский кивнул и вытащил из кармана деньги.

В пачке оказалось десять стодолларовых банкнотов. Полицейский зачитывал номера, а другой проверял их по списку.

Покончив с этим и положив деньги в карман, коп распорядился:

— Все, Лэм, пошли.

— Так вы меня знаете?

— А то как же? — буркнул полицейский. — Черт возьми, знаем как облупленного. Забыли, что на улице стоит ваша машина с регистрационным сертификатом на рулевой колонке, а здесь, в мотеле, записались под своим настоящим именем, тут к вам не подкопаешься, но вы попались с поличным на шантаже и, возможно, на попытке к изнасилованию.

— Давайте на чистоту! Она пришла сюда, чтобы расплатиться со мной. Вы, ребята, поджидали за дверью. Заслышав сигнал, ворвались, сцапали меня и нашли в кармане деньги… правильно?

— А что, разве нет? — спросил полицейский.

— Платье ее оказалось перекинуто через спинку кресла так аккуратно, что совсем не было заметно, что оно разорвано. Бюстгальтер висел на одной бретельке. Лицо мое в кровь расцарапано. Если вы находились за дверью, ожидая ее сигнала, почему же она не позвала вас, когда я начал срывать с нее платье? Зачем же ждать, пока бюстгальтер не будет сорван, а мое лицо расцарапано? Почему бы ей не позвать вас, когда заварушка только начиналась?

Полицейский захлопал глазами.

— Все служилось слишком быстро, — вмешалась Карлота. — Я растерялась. Забыла про сигнал.

Не замедлил вмешаться и ее дружок.

— Довольно. Если вы намерены безнаказанно позволять этому типу ее оскорблять, вы, представитель власти, тогда я сам лично дойду до вашего шефа, и тогда вам не поздоровится. Это так же верно, как то, что меня зовут Гарден К. Монрой. Не будет преувеличением сказать, что пользуюсь некоторым влиянием в этом городе… а возможно, и во всем штате.

Карлота подарила ему улыбку, полную обещаний.

Полицейский обратился ко мне:

— Я не задерживаю вас за попытку изнасилования, пока еще нет, а забираю за вымогательство. Выходите. Здесь нам больше делать нечего.