Око Мира

– Как вы и распорядились, Айз Седай, он содержится под замком – половину времени скуля, а другую половину – пытаясь отдавать приказы страже, но… Мир, Морейн Седай, но что было с вами, что случилось в Запустении? Вы нашли Зеленого человека? В нынешнем буйном росте молодой поросли я вижу его руку.

– Мы нашли его, – без всякого выражения сказала Морейн. – Зеленый человек мертв, лорд Агельмар, и Око Мира исчезло. Больше не будет цели для молодых людей, отправляющихся в поиск за славой.

Лорд Фал Дара нахмурился, в замешательстве качая головой:

– Мертв? Зеленый человек? Он не может… Значит, мы потерпели поражение? Но цветы и зеленеющие растения?

– Мы победили, лорд Агельмар. Мы победили, и то, что земля сбросила оковы зимы, доказательство тому, но я опасаюсь, что последней битвы еще не было. – Ранд зашевелился, но Айз Седай пронзительным взглядом пригвоздила его к месту. – По-прежнему никуда не делось Запустение, а под Шайол Гул по-прежнему дымят кузницы Такан’дара. Еще много Полулюдей, и троллоков без счета. Никогда не думайте, что в Пограничных землях отпала нужда в бдительности.

– Я так и не думал, Айз Седай, – твердо заявил Агельмар.

Морейн жестом попросила Лойала поставить к ее ногам золотой ларец и потом открыла его, показав Агельмару рог.

– Рог Валир, – произнесла она, и Агельмар задохнулся, пораженный. Ранду показалось, что седой воин готов пасть на колени.

– Имея это, Морейн Седай, какая разница, сколько осталось Полулюдей и троллоков! С героями прошлого, восставшими из могил, мы маршем пройдем до Проклятых земель и сровняем Шайол Гул с землей.

– НЕТ!

Агельмар изумленно раскрыл рот, но Морейн спокойно продолжила:

– Я показала его вам вовсе не для того, чтобы насмехаться над вами, но для того, чтобы вы знали: какие бы битвы нам ни грозили еще, наша мощь будет столь же велика, как и у Тени. Место ему не здесь. Нужно доставить Рог Валир в Иллиан. Там-то ему и суждено собрать силы Света, в преддверии надвигающихся новых битв. Я попрошу у вас эскорт из лучших воинов, чтобы знать: рог в сохранности достигнет Иллиана. По-прежнему еще есть друзья Темного, как и Полулюди с троллоками, и те, кто явится на зов рога, последуют за тем, кто в него протрубил, – кем бы он ни был. Рог должен достичь Иллиана.

– Будет так, как вы скажете, Айз Седай.

Но когда крышка сундука закрылась, у лорда Фал Дара был такой вид, как у человека, которому отказано в последнем проблеске Света.

Семь дней спустя в Фал Дара по-прежнему звонили колокола. Из Фал Морана вернулся народ, влив свое ликование в веселье солдат, и возгласы и песни смешались с перезвоном колоколов. Длинный балкон, где стоял Ранд, выходил на личный парк Агельмара, зеленеющий и цветущий, но юноша вряд ли взглянул на деревья и кусты больше одного раза. Хоть солнце и высоко поднялось по небосклону, весна в Шайнаре была холоднее, чем Ранд привык дома, и тем не менее пот блестел на его голой груди и руках, когда юноша взмахивал клинком с клеймом цапли, – каждое движение точное и выверенное, однако отстраненное от того, где он плавал в пустоте. И все равно он гадал, а много ли веселья бурлило бы в городе, знай горожане о знамени, которое втайне хранит Морейн.

– Хорошо, овечий пастух. – Страж, облокотившись на перила сложенными на груди руками, придирчиво наблюдал за юношей. – Действуешь ты хорошо, но не торопись так. Нельзя стать мастером клинка за несколько недель.

Пустота исчезла, словно проколотый пузырь.

– Да и не думал я стать мастером клинка.

– Это оружие – оружие мастера клинка, овечий пастух.

– Я просто хочу, чтобы мой отец гордился мной. – Ладонь крепче стиснула грубую кожу рукояти. «Я просто хочу, чтобы Тэм был моим отцом». Ранд с шумом сунул меч в ножны. – Все равно у меня нет этих нескольких недель.

– Значит, ты не передумал?

– А вы? – На лице Лана, похожем на обтесанный камень, не дрогнул ни один мускул. – Вы что, попытаетесь остановить меня? Или Морейн Седай?

– Ты волен поступать как хочешь, овечий пастух, или же так, как сплетется для тебя Узор. – Страж выпрямился. – Сейчас я оставлю тебя.

Ранд повернулся, глядя вслед уходящему Лану, и увидел стоящую неподалеку Эгвейн.

– О чем ты не передумал, Ранд?

Он подхватил рубашку и куртку, внезапно почувствовав озноб.

– Я ухожу, Эгвейн.

– Куда?

– Куда-нибудь. Не знаю. – Ему не хотелось встречаться с девушкой глазами, но он никак не мог перестать смотреть на нее. В ее волосы, волной падающие на плечи, были вплетены цветки дикого шиповника. Плащ на Эгвейн был запахнут – темно-синий и вышитый по краям тонкой полоской белых цветков, на шайнарский манер, и соцветия на бортах прямой линией поднимались к лицу. Они казались не бледнее щек девушки; а глаза ее были большими и темными. – Подальше куда-нибудь.

– Я уверена, Морейн Седай не понравится, что ты просто возьмешь и уйдешь. После… после того, что ты совершил, ты заслуживаешь хоть какой-то награды.