Око Озириса

Я был так возбужден и воодушевлен своей прозорливостью, что чуть не уверовал, будто раскрыл преступление, и мечтал поскорее добраться до дома, чтобы поделиться с Торндайком своими догадками и увидеть, какое впечатление они на него произведут. Но когда я достиг центра города, туман стал таким плотным, что мне пришлось переключить все свое внимание на дорогу, чтобы не попасть под лошадь; странный, обманчивый вид, который туман придавал знакомым объектам, и исчезновение ориентиров сделали мое продвижение столь медленным, что лишь после шести часов я наконец спустился по Миддл-Темпл-лейн и через Краун-Оффис-роу добрался до квартиры своего коллеги. У парадной двери я заметил Полтона, который тревожно вглядывался в толщу желтоватых испарений.

– Доктор задерживается, сэр, – обронил он. – Все из-за тумана. Он, наверное, слишком густой.

Замечу попутно, что Полтон называл своего хозяина доктором, причисляя его, таким образом, к высшему рангу разумных созданий. Для обозначения прочих, невысоко оцениваемых им существ он употреблял их фамилии, порой даже не прибегая к слову «мистер» и ограничиваясь суховатым «сэр».

– Да, вы правы, – кивнул я. – На Стрэнде туман ужасный.

Я мечтал поскорее зайти в квартиру в предвкушении отдыха и наслаждения домашним уютом после скитаний по мрачным лондонским улицам. Бросив еще один напряженный взгляд в темноту, Полтон последовал за мной.

– Подать чаю, сэр? – спросил он, отпирая внутреннюю дверь, хотя теперь у меня был свой ключ. Я кивнул, и он с рассеянным видом принялся хлопотать на кухне. – Доктор обещал быть в пять, – сказал он, ставя на стол поднос с чайником и чашкой.

– Увы, – ответил я, – мне жаль, что придется пить чай без него.

– Доктор – замечательно пунктуальный человек, сэр, – заявил Полтон. – Как правило, он действует с точностью до минуты.

– Но лондонский туман – объективная причина для опоздания, – возразил я, потому что хотел остаться один и спокойно обдумать дела, а суетливость Полтона, особенно когда он выполнял обязанности горничной, раздражала меня.

Очевидно, он прочел мои мысли и уловил мое душевное состояние, ибо моментально покинул дом и выскочил на порог высматривать доктора. Минут через пять он вернулся забрать чайный прибор, а чуть позже, задремав в кресле, я услышал, как он снует туда-сюда, то поднимаясь, то спускаясь по лестнице, и мне, глядя на него, тоже стало тревожно.

Глава 8 Несчастный случай

Часы на башне Темпла пробили четверть седьмого, «коллега» с каминной полки в квартире моего друга негромко поддержал своего большого собрата, а доктора Торндайка все не было. Я задумался, впервые заподозрив неладное, ведь доктор и впрямь воплощал собой пунктуальность, более того, в его профессии неаккуратность обходилась слишком дорого. Где же он? Я сгорал от нетерпения выложить ему все свои новости и догадки, но вместо этого видел лишь Полтона, который метался по дому, с каждой минутой усиливая общую нервозность. Мне уже было не до отдыха, я поднялся из кресла и взглянул в окно на фонарь внизу, мерцавший сквозь туман красноватым светом, потом, распахнув дверь, вышел на лестничную площадку и прислушался.

Полтон, кажется, скрылся в лаборатории, но вскоре опять появился на лестнице, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Я решил затвориться у себя в комнате, как вдруг до моего слуха долетел звонок хэнсомского кэба, приближавшегося со стороны Пэйпер-Билдингс. Кэб остановился напротив дома. Полтон с быстротой арлекина скатился вниз по ступенькам, и через несколько секунд из холла донесся его голос:

– Доктор, вам не очень больно?

Я сбежал по лестнице и увидел Торндайка, который медленно входил в дом, правой рукой опираясь о плечо Полтона. Одежда моего друга была в грязи, левая рука – на перевязи, а черная косынка под шляпой, очевидно, скрывала бинт.

– Мне совсем не больно, – весело отозвался мой коллега, – но стыдно предстать перед вами в таком неопрятном виде. Упал в грязь, понимаете, вот досада! – добавил он, заметив мое испуганное лицо. – Вода, платяная щетка и сытный обед – вот от чего я сейчас не отказался бы.

Я с беспокойством уставился на него: выглядел он бледным и измученным, словно пережил какое-то потрясение, в кресло опустился с трудом, будто вконец ослабел и не чувствовал под собой ног от усталости.

– Что стряслось? – спросил я, когда Полтон удалился, чтобы принести воду, щетку и приготовить еду.

Торндайк огляделся по сторонам, точно остерегался посторонних свидетелей, и сказал: