Околдованные в звериных шкурах

Катерина выучила сказку наизусть, и была готова ехать хоть в тот же день, но Баюн, разлегшийся на теплой лежанке, расслабленно бормотал, что пара дней ничего не изменят, а он, например, очень даже утомился!

На следующий день ворчащий и хмурый Баюн разбуженный, по его мнению, невозможно рано, отправился к царевичу Елисею за ковром. Катерина не очень понимала, что именно она там должна делать, но послушно села верхом на Волка и только когда они отлетели подальше от остальных, спросила:

— Волчок, а я-то что там забыла? Кот сам не мог слетать?

— Ну, как же! Это же твой ковер! И забрать его можешь только ты. Другое дело, что это не срочно вовсе, но, раз уж Баюну вожжа под хвост попала по поводу забрать ковер, то дешевле слетать! Всё равно он жить спокойно никому не даст! Тем более, что и Ратко представить не мешает, в качестве твоего официального спутника.

Катерина вздохнула. Она бы лучше в сказку слетала. И продолжала стесняться, когда Ратко изображал её спутника, как выразился Волк.

Елисей искренне обрадовался гостям, ковер тут же отдал Катерине, а та передала сверток довольному Баюну. Ратко ему представили, и можно было бы улетать, но тут Катерина припомнила о младшем брате царевича Елисея, которого сама отправила в дальний путь. Она потихоньку отошла от своих друзей и попросила зеркальце показать ей царевича Агея. Усталый, сгорбившийся человек тяжело шел по заснеженной дороге. Лицо исхудало. Одежда потрепана. Катерина прикусила губу.

— Как же я так! Отправила человека и как забыла про него! — она быстро покосилась на ковер и улучив момент выманила Баюна из беседы с приближенными царевича.

— Баюш, я тут вспомнила… И так нехорошо, что забыла!

— Небось про младшенького? — хитро прищурися Баюн. — Я тоже про него подумал.

— Может, ему помочь? Ну, хоть чуточку?

— Добрая ты душа, Катерина. И веревки из меня вьешь, — покладисто кивнул Баюн. Он сам ни холода, ни пустого живота не любил, поэтому они на пару, воровато оглядывась, выбрались из терема, Катерина расстелила ковер, а Баюн послал старого слугу Агея за теплой одеждой бывшего царя. Нагрузив ковер едой и одеждой, Баюн вместе с Катериной улетели к дороге, по которой безнадежно и бесцельно шел Агей. Они сложили все принесенное немного дальше по дороге, и отлетев, наблюдали, как голодный и замерзший человек радовался, обнаружив удобный дорожный мешок с его собственной теплой одеждой, самой простой из той, которая у него была в бытность царем, и сытную еду и деньги, потихоньку вложенные Катериной. Они успели вернуться до того, как их спутники начали их искать. Елисей, пока их не было, времени напрасно не терял и убедил Волка немного задержаться. Катерина пожала плечами. Ей это не сильно понравилось, но Волк так редко что-то предлагал сам, что спорить с ним совсем не хотелось. Их с почестями проводили в тот же терем, в котором они жили в их первый приезд. Побратимы Елисея, дружина, и царская челядь с радостью встречали сказочницу и её спутников. В толпе мелькнуло подобострастно улыбающееся лицо Ивашки. Катерина вздохнула.

— А мы тут надолго? — спросила Катя у Баюна следующим утром.

— Елисей очень просил хоть на несколько дней задержаться. — Кот ухмыльнулся, глядя на расстроенного Степана. — Глянь, мальчик-то не очень обрадовался, приезду. Не нравится ему тут. Точнее, воспоминания спокойно жить не дают.

Степан и правда был не в настроении. Он не мог забыть, как в прошлый их приезд с ним обошлась царевна Гордея. Ни разу в жизни так жестоко его не обманывали и так больно ни разу не было!

— Ты чего такой? — Кир понятия не имел, с чего это Степан на глазах мрачнел.

— Да так, ассоциации от этого места нехорошие, — небрежно отмахнулся Степан и ушел в конюшню, только бы в комнате надолго не оставаться. Очень уж тяжело было вспоминать, как в груди закручивалась стальная пружина жестоких слов, крика, каких-то диких обвинений, становилось тяжело дышать и как он первый раз ощутил, как болит сердце.

— А куда это Степан подевался? — Волк вернулся от Елисея к вечеру, весьма довольный визитом.

— В конюшне сидит. — Киру город неожиданно понравился, и он никак не мог понять, чего это так Степан стал таким хмурым.

— И что он там конюхом что ли работает? — Волк стремительно вышел, почему-то встревожившись. Вернулся быстро. — Кони говорят, что заходил он давно. Его кто-то с улицы окликнул, он вышел и больше не возвращался.

Кот схватил зеркало, попросил показать Степана, а потом ошалело смотрел на перекинутого через чье-то седло мальчишку, с бессильно мотающейся головой. — Волк, глянь…

Напряженно вглядываясь в зеркало Волк пытался понять, куда везут Степана. Всадников было четверо, трое взрослых мужчин и паренек очень знакомого вида.

— Да это же Ивашка! — Баюн прищурился. — Он, что с ума сошел?

— Степан его в прошлый раз побил. Видимо, он так отомстить пытается, — хмуро ответил Волк.

— А за что? — машинально спросил Ратко.

— Было за что, вот и побил. Голову надо было ему отвернуть, и проблем бы не было! — мрачно посетовал Волк. — Куда они? Ты местность не узнал? — поинтересовался он у Кота.