Окончательный диагноз

Костер прогорел, среди пепла не теплилось ни единого уголька. Заготовленный с вечера хворост лежал горкой рядом с оскорбительно черным на зеленом мху пятном кострища. Поеживаясь от утреннего холодка, Олег выбрался из машины. Потянулся до хруста и, окинув взглядом окрестности, подхватил котелок и спустился к воде. Плотный молочно-белый туман стелился над рекой, рваными космами цеплялся за пенистые гребни над камнями. В быстрой струе стремительными тенями скользили крупные рыбины. Вздохнув от внезапного желания бросить все, взять в руки спиннинг и, забросив приманку, почувствовать сопротивление холодно-упругого тела увесистой хищницы, Олег зачерпнул воды и, стараясь не расплескать, поднялся к машине. Сухой хворост занялся быстро. Огонь с жадностью вгрызался в смолистые ветки, весело потрескивал, разгораясь.

Олег привык торопиться медленно. Движения рассчитанные, экономные, без лишней суеты, но тем не менее все у него получалось быстро. Завтрак, плотный, основательный, был готов буквально за двадцать минут. Сваренный в консервной банке, крепкий, ароматно-дурманящий, черный, густой, как смола, кофе взбодрил, разогнал чуть вялую спросонья кровь, заставил шире раскрыться глаза. Вполне отдохнувший и бодрый, Олег умылся студеной речной водой, и, садясь за руль, он даже не мог себе представить, что эта ночь стала последней спокойной и мирной на долгий срок.

Отправив материалы Олегу, Казимир немного успокоился. Он был абсолютно уверен, что как только друг ознакомится с той информацией, что получил по электронной почте, то немедленно свяжется с ним, но звонка все не было. Несколько раз Казимир пытался дозвониться сам, но Олег был вне зоны действия сети. Оставалось только одно: ждать. Эльза несколько раз справлялась о том, получил ли он ответ от Олега, но пока ничего утешительного Казимир сообщить ей не мог. Заканчивая очередной материал о происходящем уже в который раз переделе собственности, связанном со сменой власти, Казимир полностью погрузился в работу. Чтобы немного отвлечься, он, в то время когда жена просматривала и правила распечатки, отправился в кухню, сварил кофе и, вернувшись, невольно залюбовался Эльзой. Забравшись с ногами в уютное кресло, она и впрямь напоминала грациозную кошку.

Откуда-то из глубины сознания начала вдруг подниматься волна вязкого ужаса. Могло ведь случиться так, что тогда, чуть больше года назад, он вполне мог не согласиться на предложение Эльзы отправиться в Зону. Если у нее были причины предложить авантюру именно ему, то у самого Казимира не было оснований соглашаться. Да, была в душе пустота и злость на бывшую жену, но только этого явно недоставало для того, чтобы отправиться в рискованное путешествие. Не секрет, Эльза понравилась ему с первого взгляда. Понравилась, как, в принципе, любая красивая молодая женщина. Казимир осознавал себя обычным мужчиной, и женская привлекательность действовала на него вполне естественным образом. Ничего нет удивительного в том, что, глядя тогда на Эльзу в прихожей своей более чем скромной квартиры, Казимир мысленно лишь облизнулся, понимая, какая пропасть лежит между ним, простым частным таксистом, и этой ухоженной, слишком неброско одетой молодой, уверенной в себе женщиной. Да, он согласился на предложение Эльзы, скорее всего из чувства протеста. В один день он оказался перед одиночеством. Пусть не все было ладно в его прежней семейной жизни, но вовсе не так удручающе, по крайней мере на его взгляд. И вот сообщение уже бывшей жены, что она улетает в далекую, такую недосягаемую Австралию, просто повергло его в шок. Да, именно протест подтолкнул его на предложение Эльзы, и деньги были здесь совсем ни при чем. А дальше был только риск, тяжкий труд и бесконечные километры по лесам и болотам Зоны. Оберегая Эльзу, защищая ее и от озверевших от дикости природы бандитов, и от обладающих едва ли не человеческим разумом мутантов-зверей, Казимир невольно сблизился с ней, как-то исподволь полюбил. Чувство постоянной опасности сделало их почти родными.

То расставание возле крошечной железнодорожной станции до сих пор представлялось ему самой ужасной потерей, пережитой в жизни. Пробираясь обратно через Зону, он постоянно думал о ней, мучился, страдал, пытался избавиться от нахлынувших чувств и понимал, что это ему уже не под силу, ибо у каждого мужчины в жизни наступает момент, когда разум не властен над эмоциями.