Окошко с геранью

Знаешь, мой друг, мне часто так снятся
Наши поля, перелески, жнивьё.
Надо бы, что ли, почаще встречаться,
Как-то не так мы, наверно, живём.

То нас потоком несёт на стремнину

Мимо отеческих тёмных ворот,
То попадаем в богемную тину,
То суета нас берёт в оборот.

Я ведь о чём загрустил ненароком,

Тихо травинку в зубах теребя:
Наше ли это и будет ли впрок нам,
Что забываем порой про себя?

Спой мне про степь да про Волгу про нашу,

Много ль осталось нам радостных дней!
Я ж – помолчу, я послушаю, ставший
С песней твоей и мудрей, и светлей.

Знаю, мой друг, нам с тобою не часто

Тихо попеть удаётся вдвоём.
Надо бы, надо почаще встречаться,
Как-то не так мы, не так мы живём…

«Чуть истину затронуть. Слегка обжечь любовью…»

Чуть истину затронуть. Слегка обжечь любовью —
Не в омут тёмный головой, а так —
лишь для игры.
Не жечь себя на людях, не обливаться кровью,
Коль надо – отступить.
И молча ждать своей поры.

Жизнь не торопить. Ум оставлять свободным,

И тайный смысл во взгляде больше не искать.
Что это? Трусость или инстинкт природный,
Чтоб выжить? Я не знаю, я боюсь солгать.

Америка

Как хлебную корку,
В далёком Нью-Йорке
Я память о нашей Утёвке храню.
И, наши просёлки
Припомнив в Нью-Йорке,
На импортный лад я зову «авеню».

Как будто сугробы,

Стоят небоскрёбы —
За ними увидеть рассвет тяжело.
Но душною ночью
Во сне, как воочию,
Я вижу далёкое наше село…

…Я гостем желанным

В домишко саманный
Приеду и будет, о чём рассказать.
А нынче – не скрою,
Я через чужое
Намного стал больше своё понимать.

Нью-Йорк, 1987 г.

Свобода

…Бывший лётчик торгует конфетами,
Рядом бывший танкист – сигаретами,

Чуть поодаль, с «бычком» на губе,

Некто – «корочками» КГБ…

И вот это – итог обещаний?

Бесконечна шкала обнищаний.

Лишь мечта о нездешней свободе

Всё никак не угаснет в народе…

«Мы ещё поживём! Только б – выжить

Средь ворья да финансовых выжиг…»

…Затонувшей страны ветераны —

Совести нашей рваные раны.

1989 г.

Маме

Я оттого, наверное, счастливый,
Что нет тебя на свете терпеливей.
Что, где б ни шёл и где бы я ни ехал,
Ты мне откликнешься далёким эхом.

Я оттого, наверное, счастливый,

Что не была ты слишком говорливой.
Когда беда грозила хваткой волчьей —
Переносить её могла ты молча.

Я оттого, наверное, счастливый,

Что нет тебя на свете бережливей.
Что собираешь сердцем понемногу
Все радости мои. И все тревоги.

Мой Дунай

«Дунай, Дунай, Дунай – такой голубой» —
Наверно, так было бы, будь ты со мной.

Горы, вода – всё зелёного цвета.

Где же ты, с кем же ты? Нет мне ответа.

Как тяжела мне зелёная скука —

Невыносима с тобою разлука.

Вена, 1990 г.