Оковы призрачных вод (СИ)

— Yep! — Она одобрительно хлопнула его по плечу. — My and yers, MasterYoda. He’s our dad. — И хищно оскалилась: — But don’t worry, bruh, one day he will be the dead dad. Just because of drinking, nothing more. We all are good Christians, right?*

*Ага! Мой и твой, мастер Йода. Наш папик. Но не переживай, братан, однажды он будет «папик сдох». От пьянства, конечно, ничего такого. Мы же все добрые христиане, верно?

Предпоследнего ее слова Ллеу не понял вовсе.

— We are… who?*

*Мы… кто?

— People who believe in Jesus Christ, Micky! — продолжало нараспев выкрикивать существо, все больше напоминая Ллеу каких-то темнокожих в синих балахонах, живую картинку-иллюзию которых однажды показывал ему отец. Они тоже подпрыгивали, кричали, хлопали в ладоши и завывали, точно собирались сотворить заклинание. Правда, это называлось непонятным словом «госпел» и никакого чуда у колдовавших так и не произошло. — Yer know Jesus was a social drinker! But he never, — теперь глаза существа зло сузились, — nah, never, really never-ever was such an asshole like mister Garry Hicks!*

*Люди, которые верят в Иисуса Христа, Микки! Знаешь, Иисус любил выпить за компанию! Но он никогда, неа, никогда-никогда не был таким засранцем как мистер Гарри Хикс!

И, схватив подушку, яростно швырнуло ее вниз. Чудовище внизу отрывисто хрюкнуло и, похоже, снова хряпнулось на пол.

— Who are you?* — наконец более-менее совладав с чужим языком, твердо спросил непонятное создание Ллеу.

*Кто ты?

Существо на секунду посерьезнело и тоже заглянуло ему прямо в глаза, без ужимок и гримас. Но только на секунду.

— Me Maddy. Mad Maddy Hicks and her cracky bro Micky-Micky — that’s how they say about you and me. — Она заливисто захохотала. — Ma-a-ad Maddy! Psychopathic bitch! And her lil schyzo!*

*Я Мэдди. Безумная Мэдди Хикс и ее чокнутый братишка Микки-Микки — вот как нас называют. Безу-у-умная Мэдди! Психическая сучка! И ее мелкий шизик!

Ллеу понемногу начинал понимать. Она действительно сумасшедшая. Двинутая смертная, которая принимает его за какого-то Микки-Микки, или Лилскизо, или еще невесть что. Но тот, внизу, ее папаша — еще более безумен. И опасен. А эта мартышка его, кажется, и не боится. Ллеу понял, что уважает мартышку. У нее, конечно, мозги набекрень, но как знать, может, для смертных это — нормальное состояние?

— I am not Micky-Micky,* — осторожно, но настойчиво заявил ей он.

*Я не Микки-Микки.

Безумная Мэдди (если Ллеу ничего не перепутал, второе слово было ее именем) взглянула на него с живым интересом:

— Cool! And who are you now?*

*Круто! И кто ты теперь?

Ллеу немного подумал и решил, что, вероятно, не стоит открывать ей, кто он такой. Еще испугается. Ну, или, мало ли, совсем обезумеет.

— My name is Lou.*

*Меня зовут Лу.

— Just Lou?* — В ее глазах нарисовалось разочарование.

*Просто Лу?

— Yes.*

*Да.

— Not Louis the Sun King? Not… umm… — она на секунду задумалась, — Louis de Pointe don’t remember what the fuck?*

*Не Луи Король-Солнце? Не… хмм… Луи де Пон не помню как?

«Король-Солнце». Она что-то подозревает? Знает? Делает вид? Ллеу, на всякий случай, отрицательно помотал головой. Просто Лу, да. Никакой не Луи невесть кто.

— Bo-o-ori-ing,* — зевнула безумная Мэдди.

*Ску-у-учно-о-о.

Внизу снова послышались несмелые, семенящие шажки, и следом за ними — уверенные и размашистые. На секунду Ллеу даже показалось, что этот второй — Киэнн, и он едва не завопил вновь, на этот раз — от восторга. И негодования тоже. Где его столько носило, в самом деле? Но нет, этот кто-то был почти таким же нескладным, как его безумная знакомая, только, вероятно, чуть старше и крупнее. Еще одна обезьяна. Да откуда они все взялись? Один из вошедших вытащил так и не прекратившее верещать животное из клетки (похоже, детеныша обезьяны) и принялся зачем-то трясти и раскачивать его, лопоча что-то уж и вовсе невнятное. Второй, кажется, попытался поднять с пола так же бессмысленно всхрапывавшее чудовище.

— Come on, dad!* — донесся неровный голос, то ли мужской, то ли еще детский.

*Давай, папан!

Жуткое тело тяжело шевельнулось, и Ллеу невольно прижался спиной к холодной, сырой стене, сам себя браня за трусость. Почему у него ничего не получается?

— Come on, fat! — безудержно кривляясь, передразнила Мэдди. — Come on, dirty motherfucker! Come on, bitchy bullshit!*

*Давай, кабан! Давай, грязный мудак! Давай, сучье дерьмо!